«Генетическая связь викингов с Центральной Азией (Кыргызы): Оценка данных Y-хромосомы, археологических, исторических и лингвистических доказательств» — Доктор Дэвид К. Фо

Аннотация

«Существует общее мнение, что к 8000 г. до н.э. отступление ледников освободило большую часть Скандинавии для заселения, и что с этого времени на территории Норвегии и Швеции, вероятно, было непрерывное население. Общепринято, что потомки этих охотников-собирателей из трёх южноевропейских ледниковых убежищ в конечном итоге стали скандинавскими викингами около 800 г. н.э.

Однако остаётся недостаточно исследованным вопрос о том, что в годы, непосредственно предшествовавшие эпохе викингов, происходило значительное перемещение людей, а также их лошадей и культурных традиций из Центральной Азии в Скандинавию. Многие исследования предполагают, что торговля объясняет появление всех находок из Центральной Азии в Скандинавии.

Тем не менее, такой подход не объясняет наличие у скандинавов ДНК-маркеров, которые не являются европейскими, но имеют прямую связь с регионами Кавказа и Центральной Азии. В данном исследовании утверждается, что именно это переселение и последовавшие за ним культурные потрясения стали катализатором скандинавской экспансии в последующие годы. Главное отличие данного исследования от других (часто спорных) состоит в использовании данных по Y-хромосоме.

Исторические, лингвистические и археологические данные привлекаются для поддержки гипотезы о миграции из Центральной Азии. Основная цель исследования — проверить достоверность этих данных путём анализа результатов тестирования не рекомбинирующей части Y-хромосомы (NRY). Этот маркер мужской линии широко используется как мощный инструмент в исследовании перемещений человеческих популяций.

В данном исследовании показано, что не только человеческие группы мигрировали из Центральной Азии в Скандинавию, но и генетические данные подтверждают, что лошади, которые играли важную роль в жизни скандинавов, также происходили из Монголии и были завезены в Скандинавию примерно в то же время, что и предполагаемая миграция людей.

Здесь утверждается, что именно эти люди, с долгой историей использования лошадей и кораблей для завоевания богатств и территорий у своих противников, наиболее вероятно являлись лидерами тех, кто основал норвежские колонии, такие как Шетландские острова около 800 г. н.э. и Исландию около 870 г. н.э.

Наиболее важным вкладом данного исследования является использование генетических баз данных Y-ДНК с образцами, охватывающими территорию от Монголии до Британии, для демонстрации непрерывности паттернов генетических маркеров от Шетландских островов и других норвежских колоний до таких групп, как алтайцы Центральной Азии и азербайджанцы Азербайджана, а также отсутствие сходства этой части скандинавского населения с местными восточноевропейцами.»

Пролог

Настоящее исследование возникло из одного наблюдения. Генетическое тестирование ДНК по Y-хромосоме показало, что у дяди автора, Уильямсона (а значит, и его дедушки по материнской линии), чьи корни по мужской линии уходят на Шетландские острова, был необычный паттерн совпадений по 12 “оценкам” (маркерам).

Большинство близких совпадений с этой редкой гаплогруппой R1a1 (подробнее об этой генетической группе будет сказано позже) с норвежской генетической подписью из Шетландских островов не встречалось в крупных и разнообразных европейских выборках, где R1a1 преобладает (например, в Польше), но наблюдалось среди племенных сибирских алтайцев Центральной Азии (33 близких совпадения из выборки 46 человек с ДНК-подписью гаплогруппы R1a1).

Хотя это могло бы быть просто аномалией, данные, полученные в рамках Проекта по изучению Y-ДНК фамилий Шетландских островов (www.davidkfaux.org/shetlandislandsY-DNA.html), начали формировать картину азиатского присутствия в норвежской популяции.

Все остальные участники с гаплогруппой R1a1 и коренными шетландскими фамилиями (например, Робертсон, Мэтьюсон) также имели такой же профиль совпадений, как и Уильямсон. Со временем, по мере увеличения размера выборки, стали появляться другие редкие гаплогруппы, которые редко встречаются в Европе.

К ним относятся гаплогруппы Q (встречающаяся почти исключительно в Азии и Северной Америке) и K (обнаруженная в Азии и на Ближнем Востоке). Эти три характерных паттерна ДНК также были замечены в недавно опубликованных образцах из Норвегии, Исландии и с Фарерских островов (последние две территории, как и Шетландские острова, были основаны как норвежские колонии).

Если интерпретация генетических данных верна, то другие источники информации могут указать на время миграции, а возможно, даже на названия исторических племён и личностей, которые принимали участие в этом предложенном переселении народов.

Тезис, который будет проверяться в настоящем исследовании, следующий: через детальный анализ генетических данных в форме отцовски наследуемой нерекомбинирующей (NRY) части Y-хромосомы можно будет показать, что существует преемственность между некоторыми генетическими подписями Скандинавии и региона Кавказских гор и Центральной Азии, что отражает миграцию людей в Швецию и Норвегию до эпохи викингов. Кроме того, имеется достаточно археологических, исторических и лингвистических данных, чтобы подтвердить результаты ДНК-исследований.

Общее введение

Окутанные мифами и мистикой, северные люди из скандинавских стран в конце VIII века внезапно ворвались на мировую арену, потрясая до самого основания тогдашний «цивилизованный» мир. Позже известные как викинги, эти загадочные люди, «волки с севера», сеяли ужас повсюду, куда они направлялись, разоряя священные христианские монастырские места и захватывая мужчин и женщин в рабство для продажи на рынках Дублина или Багдада.

Группа, известная как «берсерки», превращалась в человеческие вихри, буквально не испытывая страха и совершая акты невероятных кровавых ритуалов. Эти авантюристы также колонизировали земли, которые они захватывали (например, Дублин, восточное побережье Англии, северную Шотландию, острова и Нормандию).

Они также основали поселения на территориях, которые были частично или полностью незаселёнными, таких как Оркнейские острова, Шетландские острова, Фарерские острова и Исландия. Приняв христианство и более оседлый образ жизни к началу первого тысячелетия, как идентифицируемая группа, они постепенно исчезли из исторических хроник.

Тем не менее, они оставили свой генетический след во всех регионах, которые они «посетили». Большинство современных книг (а их немало) обычно дают краткое изложение некоторых историй (историческая фантастика), найденных в исландских сагах (о которых будет подробно рассказано позже), предоставляют некоторые подробности о жизни, предшествующей эпохе викингов, и, как правило, начинают повествование о викингах с 793 года, с печально известного нападения на монастырь в Линдисфарне, Нортумбрия, Англия.

Примером работы, которая исследует раннюю историю Скандинавии до эпохи викингов, является «Культурный атлас мира викингов» (Грэм-Кэмпбелл и др., 1994), которая начинается с Ледникового периода и использует исторические и археологические данные для того, чтобы предоставить предысторию появления викингов.

Большинство соглашается с тем, что современные скандинавы являются потомками охотников-собирателей каменного века. Ни одна из этих работ не описывает значительную миграцию в исторические времена, которая могла бы перевернуть социальный порядок и установить новую правящую династию в результате этой волны иммиграции. Если гипотеза подтвердится, потребуется переписать историю Скандинавии до эпохи викингов.

Как же историки и другие могли упустить нечто столь важное? Выделяются две основные причины. Во-первых, это неоспоримый факт существования исторической «тёмной эпохи» во всей Скандинавии, начавшейся с падением Римской империи в IV веке.

Больше не появлялись такие труды, как исследования Плиния Старшего (около 77 г. н.э.), Тацита (около 98 г. н.э.) и Птолемея (около 150 г. н.э.), которые описывали имена и местоположения племён в Германском севере. Знание о народах мира зависело от расстояния от Лимеса (границ Римской империи). Лишь в XIII веке исландские писцы взяли на себя задачу записать историю своего народа.

Восприятие этого труда всегда заключалось в том, что мифология настолько переплелась с возможными фактами, что многие считали рассказы о годах, предшествовавших Карлу Великому, ненадёжными и в основном вымышленными. Как будет показано, это восприятие не выдерживает тщательного и детального анализа содержания этих произведений.

Справедливости ради, только последние генетические открытия позволяют пересмотреть исландские «Эдды» и аналогичные тексты, поскольку утверждения (например, о правящем народе асов и «мифическом» Асгарде как доме скандинавских княжеских предков) либо находят подтверждение, либо нет.

Теперь каждый источник доказательств будет рассмотрен, что в итоге приведёт к их интеграции с генетическими данными.

Археология и культурный фон до-викингской Норвегии

Общая информация: К сожалению, у нас нет чётких доказательств происхождения ранних норвежцев. Общепринято считать, что они переселились на территорию современной Норвегии и Швеции около 8000 г. до н.э., когда регион Дании, Южной Швеции и Англии представлял собой единый массив суши.

«Исторический атлас викингов» (Хейвуд, 1995) и вышеупомянутый «Культурный атлас мира викингов» сходятся во мнении, что нет убедительных доказательств последующих миграций в Скандинавию. Таким образом, по этим источникам, первые охотники-собиратели, вероятно, стали предками викингов, которые появились около 800 г. н.э. Цель данного исследования — оспорить это предположение.

Более взвешенное и детализированное исследование этого вопроса представлено в книге «Викинги: сага о Северной Атлантике» (Прайс, 2000), где автор отмечает значительные культурные изменения, «которые могут отражать появление новых групп населения» (стр. 35), происходившие в рамках культур Лейкообразных кубков, Боевых топоров и Ямочной керамики, существовавших в период с 4000 г. до н.э. по 2200 г. до н.э.

В Среднем каменном веке, до около 4000 г. до н.э., Норвегия была очень слабо заселена. Эта дата отмечает переход от мезолита к неолиту (Новому каменному веку), и в это время на южных территориях Скандинавии (включая юго-восточную Норвегию) начались скотоводство и земледелие. Однако образ жизни охотников-собирателей по-прежнему преобладал на северных территориях региона, где торговля бивнями моржей и шкурами играла важную роль в местной экономике.

К 2000 г. до н.э. каменные орудия постепенно начали заменяться предметами из бронзы, которые, благодаря торговым путям, стали доступны даже в самых северных регионах Норвегии. Несмотря на обилие археологических находок в Дании, любые утверждения о Норвегии в этот период делаются, в основном, по аналогии. Вероятно, в это время в Скандинавии появилась богатая и могущественная элита, имевшая доступ к бронзовым изделиям.

Около 1-го тысячелетия до н.э. начался переход к Железному веку, для которого необходимые материалы свободно добывались в железных болотах Скандинавии. Этот период делится на несколько фаз, последняя из которых приходится на время, когда Римская империя доминировала над большей частью континентальной Европы (1-й — начало 5-го века н.э.).

Эти последние даты приобретут особую важность в контексте рассматриваемой в этом исследовании гипотезы. Это также было временем массовых миграций в ответ на бурные изменения, происходившие по всей Европе и Азии.

Информация, представленная здесь и ниже, взята из вышеупомянутых работ, если не указано иное.

Римский период (1–4 века н.э.): К сожалению, относительно Норвегии в этот период известно значительно меньше, чем о более южных регионах.

Однако установлено, что норвежцы обитали в южных и центральных районах современной Норвегии, а датчане заселяли самые южные части Швеции, а также территории, которые сегодня составляют Данию, за исключением Ютландского полуострова.

Шведы были разделены на две группы. На севере, по обеим сторонам озера Меларен, жили свеары (которые дали название современному государству), их королевский двор находился в Старом Уппсале. На юге проживали восточные гёты, жившие восточнее озера Венерн, в провинциях Вестергётланд и, что важно (как мы увидим), Эстергётланд, а также западные гёты из западной Швеции и восточной Норвегии.

Около 44 г. до н.э. различные группы скандинавов начали перемещаться на юг к континенту, увеличиваясь в численности. В их числе были готы (ставшие историческими остготами и вестготами) и вандалы (возможно, из Венделя, расположенного за северными границами земель свеаров), о которых будет сказано позднее.

Период миграций (375–550 гг. н.э.): После падения Римской империи около 420 г. н.э. началась массовая миграция народов по всей Европе, преимущественно с востока на запад (например, переселение вестготов на Пиренейский полуостров). Однако обычно считается, что эта «великая миграция лишь незначительно затронула Скандинавию» (Грэм-Кэмпбелл и др., стр. 28).

Археологические данные (документированные Тейралом, 1997) показывают появление новых художественных черт в этот период (первая половина V века), которые были приписаны влиянию скифов (сибирских племён из Центральной Азии, для которых лошадь имела первостепенное значение).

Животные мотивы с изображением вымышленных зверей и слонов с изысканным декоративным орнаментом появляются в Скандинавии, что «однозначно указывает на связи с Востоком» (Талбот Райс, 1957). Эти артефакты, по мнению Тейрала, относятся к «стилю Соэсдала» (конская упряжь, включающая тиснёные украшения и изображения животных в профиль).

Также в археологических находках V века появляются характерные браслеты, и, поскольку они «скандинавского происхождения и не являются обычным предметом торговли», их перемещение, вероятно, происходило вместе с гуннами или восточногерманскими всадниками из Скандинавии обратно в Юго-Восточную Европу (Брандт, 2004). По-видимому, идентичные объекты найдены в кургане Журан близ Брно в Чехии, а также на Борнхольме и Эланде в Швеции (Тейрал).

Например, на Борнхольме в могилах находят лошадей (что является традицией Центральной Азии). В целом археологические данные убедительно свидетельствуют о том, что с V века наблюдалась сильная культурная связь между Скандинавией и южными регионами, включая артефакты, происходящие вплоть из Афганистана.

Масштаб изменений указывает на миграцию людей, а не на простое культурное распространение: изменения произошли слишком быстро и без каких-либо свидетельств переходного периода, что, вероятно, было заменой населения.

Некоторые могут рассматривать это лишь как свидетельство расширения торговли, однако масштабы и скорость изменений указывают на миграцию людей, которые принесли с собой «чуждые» культурные традиции.

Данные из Норвегии также подтверждают «теорию миграции из Центральной Азии». Например, в Эвебё на Нурфьорде (Западная Норвегия) обнаружен курган, аналогичный восточным. Здесь найдена могила V века с сирийским стеклом, геометрической игрушкой, известной только в Иране и Афганистане, и погребения трёх вождей, «связанных с гуннами или восточногерманскими всадниками в дунайском регионе» (Брандт, 2004).

Другие материальные объекты с явным скифским влиянием появляются всё чаще по мере приближения эпохи викингов. Например, «мелкие предметы, такие как бронзовые пластины [из погребальных курганов] в Борре, Норвегия, ясно демонстрируют это как в отношении изображённых на них животных — оленей, грифонов и вымышленных существ, так и в стиле.

Даже контуры мышц, которые изображены на них, явно происходят из скифской традиции точек и запятых». Это влияние продолжается вплоть до периода викингов и далее. Талбот Райс продолжает:

«Это же влияние можно увидеть и в крупных произведениях, особенно в изображениях животных на носах кораблей викингов, таких как найденные в Осеберге и Гокстаде, которые были установлены для отпугивания дурного глаза. Лошадь из Гокстада особенно хорошо вписывается в скифский контекст» (стр. 178-192).

Тщательная оценка археологических данных (Фитцхью и Уорд, 2000) утверждает, что это изменение стилей было следствием массового перемещения народов по Европе после падения Римской империи.

Здесь расцвет полного анималистического орнамента начался рано в южной Скандинавии «под влиянием скифского, восточного, кельтского и римского искусства» (стр. 62). Скифские народы включают скифов, сарматов (включая аланов или асов) и гуннов (все они происходят из Центральной Азии), которые упоминаются в китайских, греческих, византийских, римских и других источниках.

Фермерские хозяйства в Норвегии этого периода были исследованы, и стало ясно, что отдельные фермы были распространены, с прямоугольными каменными домами и строениями, приспособленными для выращивания культур и содержания животных.

Однако в это время начинают появляться артефакты на таких местах, как озеро Мелар в Швеции, где были найдены экзотические золотые монеты Восточной Римской империи, а также статуэтка Будды, приписываемая Северной Индии. Это снова показывает, что либо происходил обмен товарами (что является наиболее распространённой теорией), либо было перемещение людей с юго-востока на северо-запад, что может объяснить эти находки.

Наблюдается довольно резкое изменение в религиозных верованиях и практиках после примерно 500 года н.э., когда стали жертвовать людей, а также хоронить рядом с домами крупных вождей золотые фольговые фигурки и кулоны с монетами.

Непосредственно перед эпохой викингов происходили очень сложные погребения на юге Швеции, что намекает на существование королевской линии и, вероятно, централизованной власти региональных вождей.

По-видимому, существовали две погребальные практики, связанные с высокостатусными лицами, которые осуществлялись вблизи друг друга. Кладбище Вендель, расположенное на восточном берегу реки Фирис, которая течёт на юг к озеру Мелар, содержит тела, помещённые в лодки и окружённые их личными вещами, обрамлённые камнями.

Они находятся всего в 27 километрах вверх по течению от погребений в Старой Уппсале, упомянутых ниже, и большинство археологов считают их вассалами последних. Также можно предположить, что они представляют собой совершенно другую племенную и культурную единицу, но обе имели «аристократический» статус.

Это могли быть потомки короля Гюфира, правителя свеаров, о котором рассказывает Снорри Стурлусон в «Младшей Эдде» и «Круге земном», упомянутых ниже.

Недалеко от того места, где река Фирис впадает в озеро Мелар, находится кладбище с кремационными захоронениями, содержащими множество погребальных предметов и покрытыми большими земляными курганами. Что особенно интересно в свете представленной здесь гипотезы, это то, что это место в Старой Уппсале с курганами высотой до 20 футов (без корабельных погребений) связано с упомянутой «Круг Земной» (Heimskringla).

В этих курганах были найдены украшенные доспехи и конская упряжь, что согласуется со скифским влиянием. Органический анализ почвы в окрестностях указывает на прибытие значительного числа лошадей в V веке, и именно в это время они появляются в могилах вождей и воинов.

Кроме того, то, что удалось извлечь из этих кремационных захоронений, свидетельствует о наличии предметов, указывающих на их происхождение из Юго-Восточной Европы и Персии. В частности, в одном из курганов было обнаружено захоронение женщины, включавшее старинное зеркало с изображением глаза на его обратной стороне, которое было интерпретировано как сарматский артефакт, поскольку такие предметы широко распространены в погребениях сарматских и гуннских женщин в Черноморском регионе (диссертация Анке Бодо, 1993, как указано у Брандта, 2004).

На этом месте расположены три кургана, которые считаются местами захоронения королей VI века Эгиля, Ауна и Адила, все из которых являются членами династии Инглингов (см. далее). В книге Фитцхью и Уорда говорится:

«В центральной Швеции первые поколения свеаров VI века похоронены в Старой Уппсале» (стр. 73). Это приобретает особое значение, если учитывать датировку предполагаемой миграции народа Одина в Скандинавию.

Период Венделя (VII–VIII века): Период миграций и период Венделя в Скандинавии переходят один в другой практически бесшовно. Именно в это время, около 600 года н.э., в Борре, к югу от Осло, было обнаружено крупнейшее кладбище во всей Скандинавии.

Здесь расположены девять больших курганов (высотой до 30 футов), датируемых периодом с 600 по 900 год н.э., которые, вероятно, принадлежат одной и той же семье, связанной с расположенным неподалеку залом, а также ряд меньших курганов. В раскопанных курганах были найдены корабельные погребения с обилием конской упряжи. Считается, что это место захоронения норвежской династии Вестфолда, упомянутой в сагах о Инглингах. Недалеко оттуда находится знаменитое погребение корабля Осеберг, датируемое 820 годом.

Под курганом был обнаружен внушительный парусник, в котором покоились останки королевы эпохи викингов, а также богатые погребальные дары, включая резные сани, двух лошадей и изящную повозку. Название Осеберг означает «курганы асов», что указывает на королевскую связь и снова связывает это место с сагами о Инглингах.

Теперь необходимо обратить внимание на юго-восток, на время до того, как скандинавы, вероятно, столкнулись с кочевыми азиатскими всадниками. Как уже отмечалось, ни один из стандартных текстов о викингах и их предках (например, «Исторический атлас мира викингов») не рассматривает возможность миграции народов в Скандинавию в вышеупомянутые периоды — тем более миграции людей из Азии.

В заключение, археологические данные указывают на значительные изменения в религиозных практиках, произошедшие в Скандинавии в V веке н.э. Резкие изменения в наборах артефактов и погребальных практиках явно указывают на изменения, «пришедшие с юга около 450 года или чуть раньше» (Брандт, стр. 30) — это люди, которые оказали значительное влияние на все аспекты жизни в Скандинавии, хотя это не отмечено в стандартных источниках.

Этот период ознаменовал начало изменений в центрах власти, которые сместились в Старую Уппсалу и юго-восточную часть Борнхольма. Тезис настоящего исследования заключается в том, что эти изменения были вызваны прибытием Улдина/Одина и его смешанных остготских/герульских и гунно-аланских сил, которые основали новые династии и принесли с собой уникальные Y-хромосомные ДНК-маркеры, характерные для Центральной Азии.

Теперь будут рассмотрены доказательства из исторических и лингвистических источников.

Исторические доказательства

Скандинавские (исландские) саги в отношении истории

К сожалению, не существует точного и надёжного текста, который бы предоставил исчерпывающую историю до-викингской Норвегии и других скандинавских стран. Доступные документальные источники вызывают у историков скептицизм, поскольку исландские саги содержат рассказы о богах, гигантах, карликах и других элементах скандинавской мифологии.

Тем не менее, известно, что автор этих текстов, Снорри Стурлусон, был поэтом и историком. У него был доступ к устным традициям и манускриптам, включая генеалогии (ныне утраченные), когда он писал около 1200 года.

Его знания географии были отличными, и он упоминает многие конкретные места по названиям. Учитывая, что он писал для аудитории (королей Норвегии), которая, вероятно, ожидала рассказы о великих подвигах своих предков, возможно, присутствуют некоторые преувеличения и искажения. Тем не менее, если осторожно анализировать материал, можно извлечь много полезного о истории Исландии и скандинавского народа.

Возможно, стоит провести аналогию с «Илиадой» Гомера и «Энеидой» Вергилия, которые считались большинством учёных-классиков произведениями художественной литературы, и было бы глупо тратить время на попытки найти упомянутые в этих произведениях места.

К счастью для всего мира, Генрих Шлиман был убеждён, что Гомер не просто создавал поэтические образы, а рассказывал о реальных местах, знакомых ему. Он успешно провёл археологические раскопки этого мифического города, существование которого оказалось реальным и находилось в том месте, которое описал Гомер.

Это открытие одновременно подтвердило правдивость рассказа Вергилия о бегстве немногих троянцев в Италию. Благодаря усилиям археолога миф превратился в реальность. Следовательно, следует воспринимать саги, рассказанные Снорри, как вероятную смесь фактов и вымысла — и именно фактическая составляющая вызывает особый интерес.

Теперь будут исследованы два прозаических произведения Снорри — «Эдды» и «Круг Земной» — чтобы получить подсказки о происхождении скандинавского народа. Подробная информация о источниках приведена в разделе «Скандинавские саги».

Прозаические Эдды: Автор настоящего исследования обратился к двум переводам этого произведения — переводу Андерсона (онлайн-версия, 2004) и Бродера (1916). В прологе к своему труду Снорри устанавливает исторический фон для последующих саг.

Он говорит о норвежском боге Одина как о предке целой линии правителей Скандинавии и германских стран, указывая его родину — Азию.

Снорри упоминает, как Один «готовился к походу из Туркланда, сопровождаемый многочисленным народом — молодыми и старыми, мужчинами и женщинами; и они несли с собой множество драгоценных товаров».

Кроме того, «они не прекращали своих странствий, пока не пришли на север, в землю, которая теперь называется Саксония [Германия]; там Один остановился на долгое время и взял эту землю в свои руки, распространив своё влияние» (стр. 8).

Здесь Один назначил трёх своих сыновей «хранителями земель»: одного в Восточной Саксонии, другого в Вестфалии, а третьего во Франкской земле, и «от всех них произошли многие великие рода» (стр. 8).

Один затем направился на север, поставив другого своего сына правителем Ютландии, и продолжил путь в Швецию, где правил король Гюльфи. «Когда король узнал о прибытии этих людей из Азии, которых называли асы, он вышел навстречу им и предложил Одину такую же власть в своем царстве, какую имел сам». Снорри продолжает:

«Поля и плодородные земли в том месте понравились Одину, и он выбрал для себя место для города, который теперь называется Сигтун. Там он назначил вождей по образцу, принятому в Туркланде; он также назначил двенадцать старейшин, чтобы те были судьями для народа и вершили законы страны; и установил все законы так, как это было раньше в Туркланде, согласно обычаям турков.

После этого он пошёл на север, пока его не остановило море, которое люди считали окружающим все земли на свете; там он поставил своего сына правителем этого королевства, которое теперь называется Норвегия.

Этим королём был Сэеминг, от которого ведут свою родословную короли Норвегии, а также ярлы и другие могущественные люди, как сказано в Халейгьяль. Один был с одним из своих сыновей по имени Ингви, который стал королём Швеции после него; от него произошли те рода, которые называются Инглингами. Асы взяли себе жён из местных женщин, а также некоторых для своих сыновей» (стр. 13).

Таким образом, эта миграция из земель тюркских народов была в основном мужской, и в генетических образцах у норвежцев и шведов можно ожидать наличие азиатских Y-хромосом (мужская линия), но мало или совсем нет следов азиатской миграции женщин (митохондриальная ДНК, женская линия).

Хеймскрингла: Автор также обратился к двум переводам этого произведения: Лэйнга (1844) и Монсена и Смита (1990).

Снорри написал эту сагу как хронику королей Норвегии. В предисловии к своей работе Снорри даёт обзор своих источников, которые включают истории, рассказанные ему «умными людьми», а также детали родословных ветвей норвежских правителей, собранные из различных источников, включая «древние семейные регистры», в которых короли и их родичи записывали свои генеалогии, а также песни, воспевавшие такие дела.

Намёк на его поиски исторических фактов отражён в его комментарии: «хотя мы не можем знать всей правды в этом, мы имеем уверенность, что старые мудрые люди считали это правдой». Далее Снорри перечисляет свои источники.

Наиболее важной сагой, написанной Снорри в этом контексте, является Сага об Инглингах, или История рода Инглингов от Одина до Хальвдана Чёрного.

Снорри начинает с урока по географии…

Положение стран, включая то, как Чёрное море делит три части света на восточную, известную как Азия, западную часть, называемую Европой, и северную часть — Свиþьод (например, Скандинавию), северные районы которой непригодны для жизни из-за холода и мороза, тогда как на юге проживает множество народов, говорящих на различных языках, включая татар, калмыков и монголов.

Три части света разделены рекой Ванакисил (Дон), которая впадает в Чёрное море. Те, кто живут вдоль этой реки, известны как народ Ванахейма. Снорри упоминает Гибралтарский пролив и различные части Африки, что демонстрирует его хорошее понимание географии известного тогда мира.

О народах Азии. Здесь Снорри говорит, что земля к востоку от Дона известна как Асаланд или Асахейм, а главным городом в этой земле был Асгард, дом Одина. Хотя это может быть мифическим местом, дальнейшие доказательства наводят на мысль, что город, упомянутый Снорри, — это Часгар, расположенный в районе Кавказского хребта, который, по словам Страбона, назывался Аспаргум, «замок асов».

Один, воин с непревзойдённой историей побед, был признан богом и стал объектом поклонения. Одним из его величайших сражений была битва с народом Ванахейма (теми, кто жил западнее Дона), которая шла с переменным успехом, пока не было заключено перемирие и произведён обмен заложниками.

Есть интересная анекдота, связанная с лидером народов к востоку от Дона. В рамках перемирия между народами Ванахейма (между Доном и Дунаем) и народом Одина произошел обмен заложниками, среди которых был Мимир, «мудрейший из людей», который был обезглавлен своими хозяевами в Ванахейме по недоразумению, а его голова была отправлена Одину. Согласно легенде, Один сохранил голову и использовал её для совершения чар.

Один делит своё королевство. «Существует большая горная гряда, которая тянется с северо-востока на юго-запад, разделяя Большую Свиþьод (древнюю Сарматскую и Скифскую Мегалию) от других царств. К югу от этой горной гряды (Уральские горы) находится Туркланд (вероятно, Туркестан около Аральского моря в Малой Азии), где Один имел большие владения.

В те времена римские вожди простирали свою власть по всему миру, покоряя многие народы, и из-за этого многие вожди бежали со своих земель. Но Один, обладая предвидением и магическим зрением, знал, что его потомки придут и будут жить в северной части мира. Поэтому он поставил своих братьев Ве и Вили у власти в Асгарде, а сам, вместе со всеми богами и многими другими людьми, отправился сначала на запад, в Гардарики (Русь), а затем на юг, в Саксонию (Германию)».

Затем история в сокращённой версии пересказывает то, что говорится в Эддах: Один прибывает в Швецию, где заключает соглашение о разделении власти с шведским королём Гюльви, который осознает, что не сможет победить народ Асаланда. Один «поселился у озера Мелар, в месте, которое теперь называется Старая Сигтуна (Гамла Сигтуна)». Он даровал своим жрецам обширные земли в этом районе.

О достижениях Одина. «Когда Один из Асаланда пришёл на север, и с ним диар (боги), они принесли и научили других искусствам, которые люди долгое время практиковали после этого». Именно Один ввёл скальдическое искусство, включавшее воспевание великих деяний. Также «люди приносили жертвы Одину и двенадцати вождям из Асаланда, и долгое время верили в них, считая их своими богами».

Это утверждение связывается с археологической информацией, упомянутой ранее, о введении скифских художественных форм в это время. Также именно Один ввёл новые погребальные обычаи с кремацией и захоронением имущества вместе с умершим, после чего на могиле выдающихся людей возводился курган.

Снорри продолжает рассказывать о смерти Одина в Швеции и его кремации, что явно указывает на его смертность. Затем следует перечисление потомков Одина, чья линия через его внука Фрея стала известна как Инглинги, основатели династии Уппсалы в Швеции и династии Вестфолда в Норвегии.

Однако первые 13 поколений, указанные Снорри, вероятно, относятся к другой династической семье, так как существует явное указание на то, что три погребальных кургана в Старой Уппсале относятся к V и VI векам и содержат останки королей Ауна, Эгиля и Оттара. Датировка снова не совпадает, так как Снорри утверждает, что Оттар участвовал в набегах викингов (которые начались лишь в конце VII века), а англосаксонская поэма сообщает, что Оттар был вовлечён в события начала VI века, был убит в Дании и похоронен там.

Как будет показано ниже, вероятнее всего, Один умер в Швеции около 450 года, поэтому здесь предлагается гипотеза, что три вышеупомянутых кургана принадлежат Одину, Ауну и Эгилю.

Обобщение и некоторые выводы относительно саг

Если, и это большое «если», эти традиции можно рассматривать как сплетение фактов и мифологии, то предки шведских и норвежских династий — это асы, тюркский азиатский народ (также известный как асир), происходящий с востока от реки Дон. Они проживали там во времена Римской империи, и их главным городом был Асгард, который располагался где-то к востоку от Дона и югу от Уральских гор, возможно, в Часгаре на Кавказе.

Когда Один и его народ отправились на север в Швецию, по-видимому, вместе с народом, жившим на другой стороне Дона, с которым они вступили в браки, он оставил своих двух братьев править Асгардом. Предположительно, группа разделилась, и один племенной контингент остался. Если это так, то их потомки могут жить в этом районе до сих пор.

Если все эти условия можно подтвердить, найдя исторически задокументированную группу, которая соответствует описанной Снорри, тогда скандинавские саги приобретут новое историческое значение, особенно если генетические данные будут согласовываться с информацией из Прозаических Эдд и Саги об Инглингах из Круга земного.

Предложенные асы (асир) Азии — археологические данные

В журнале National Geographic (Эдвардс, 2003) была опубликована статья с анализом украшенных артефактов, найденных в погребальном кургане в Республике Тыва в Центральной Сибири, недалеко от границы с Монголией. Археологическая атрибуция находок относится к скифам: «Кочевники и жестокие воины, они жили в Центральной Азии уже в IX веке до н.э., а их культура распространилась на юг России, Украину и даже Германию, прежде чем постепенно исчезнуть в начале христианской эры» (стр. 118). Кроме того, сообщается:

«Скифский некрополь, долина, где находится этот курган, изобилует десятками других могильных курганов. Местные жители называют это место Долиной царей, как будто в курганах покоятся короли — и некоторые действительно таковы» (стр. 118). Раскопанная могила датируется VII веком до н.э. и богато украшена ювелирными изделиями из золота в форме оленей, рыб и мифологических грифонов.

«Одним из главных культурных маркеров является изображение животных в искусстве. На замороженных телах скифов, найденных в так называемых Пазырыкских захоронениях в Алтайских горах к юго-западу от Тувы, были обнаружены татуировки с изображением рыб» (стр. 126).

Очевидно, что скифы также были ранними жителями побережья Чёрного моря, где они процветали в IV веке до н.э., оставив курганы (высокие погребальные насыпи), содержащие сложные изображения рыб, кошачьих и других животных, выполненные из золота. Именно здесь, по-видимому, они встретились с греческим писателем Геродотом, который описал некоторые их менее приятные обычаи, такие как использование черепов жертв в качестве чаш для питья.

Неясно, сколько племён составляли скифов, но их территория была явно обширной. Их язык точно не известен, однако большинство учёных полагают, что он относился к тюркско-алтайской семье, которая до сих пор распространена в этом регионе и на западе, вплоть до современной Турции.

Народы скифов: Заметка об источниках

Если не указано иное, материал ниже взят из ряда, предположительно, хорошо исследованных данных о различных народах скифов, найденных в различных источниках в интернете. Эти источники перечислены в разделе литературы под названием «Скифы», с указанием конкретной группы (например, аланы).

Хронология скифов — хотя попытки «поймать ветер» могут быть несколько упрощёнными, поскольку племенные объединения постоянно менялись и поглощали другие, один из учёных предложил следующую хронологию:

1. Сака — VIII–III века до н.э.

2. Скифы — VII–III века до н.э.

3. Сауроматы — конец VII — начало VIII веков до IV века до н.э.

4. Ранние сарматы — IV–II века до н.э.

5. Средние сарматы — II век до н.э. — II век н.э.

6. Поздние сарматы — II–IV века н.э.

Поиск дополнительной информации о скифах (учитывая, что предполагается, что они являются предками некоего числа скандинавов) показал, что буквально тысячи археологических исследований проводились на скифских участках на территории, простирающейся от Алтая на востоке до Карпат на западе.

Документировать их детально в рамках данного исследования не представляется возможным. Скифы были описаны как «динамичный кочевой народ с уникальным искусством изображения животных и любовью к лошадям — необычная раса, от которой цивилизованный мир научился носить брюки и ездить верхом на лошадях».

Они были известны огромным количеством золота, украшавшим их тела и оружие. Их кочевой образ жизни предполагал проживание в войлочных палатках, которые, вместе с их имуществом, часто перевозились на богато украшенных повозках. Они использовали золотые украшения для своих повозок, лошадей и самих себя.

История: скифы до появления гуннов

Различные гуннские народы скифского происхождения проходили через Русские степи и Европу волнами, следуя древнему «Шёлковому пути», соединявшему запад и восток.

Исторические атласы показывают перемещение предполагаемых индоевропейских народов с территории Украины, которая считается родиной курганной культуры кочевников, почитавших лошадей, в Русские степи за Каспийским и Аральским морями, вероятно, задолго до 2750 года до н.э.

Затем к 1575 году до н.э. «арийцы» переселились на юг, в Индию, а также прямо на восток, к Алтаю. Те, кто находились к востоку от Каспийского моря, были известны как скифы к 1275 году до н.э., а тесно связанные с ними киммерийцы жили к северу от Чёрного моря. Между 820 и 670 годами до н.э. скифы вытеснили киммерийцев (которые переместились к югу от Чёрного моря) и также заняли побережье Каспийского моря.

Мало что известно о народах, проживавших на Дальнем Востоке в то время, но на основе археологических данных можно предположить, что скифская империя простиралась от Алтая до Чёрного моря. Однако недостаточно доказательств, чтобы утверждать, что предки всех алтайских народов были индоевропейцами с востока.

Генетические данные показывают, что многие народы этого региона являются коренными жителями Центральной Азии, и, вероятно, происходили миграции как с востока на запад, так и с запада на восток, в результате чего генетические маркеры из Ближнего Востока и Дальнего Востока также проявляются в Алтае.

С точки зрения физической антропологии, народы Монголии и Китая в обсуждаемые периоды могли иметь мало общего с теми, кто живет в этих регионах сегодня.

Возможно, наиболее убедительным доказательством этого являются «Мумии из Таримской впадины». Коренные народы этого региона сегодня — казахи и, в частности, уйгуры, тюркоязычная группа с европеоидными и монголоидными чертами (см. раздел о гуннах для более подробного обсуждения уйгуров).

Они проживают в китайской провинции Синьцзян. На момент заселения Таримской впадины около 2000 года до н.э. существует консенсус, что это был индоевропейский народ, говоривший на тохарском языке. По мнению лингвистов, работающих с текстами VI–VIII веков, тохарский язык был «прото-кельтским», как и народ, который его использовал. Кимболл-Дэвис, известный археолог региона, также упоминает погребальные предметы, найденные с Таримскими мумиями (около 2000–500 гг. до н.э.), включая ткань, узоры, цвета и плетение которой напоминают современные шотландские тартаны (стр. 149).

Кимболл-Дэвис отмечает, что физические черты этих людей, прибывших в Таримскую впадину около 2000 года до н.э., были явно «европеоидными» (стр. 144), включая их рост — до 6 футов 6 дюймов у мужчин и 6 футов у женщин, а также «косы рыже-коричневого цвета» (стр. 151).

Эти хорошо сохранившиеся тела из Таримской впадины стали темой документального фильма Nova под названием «Таинственные мумии Китая» (стр. 153). Дополнительные доказательства того, как эти люди выглядели при жизни, можно найти на стенах пещер в предгорьях к западу от Корлы, где изображения показывают мужчин с голубыми или зелёными глазами, рыжими или светлыми волосами и бородами, одетых в стиле, напоминающем сасанидов из Ирана.

Надписи в пещерах выполнены на тохарском языке. Описания людей, проживавших в этом регионе, можно найти в китайских источниках, о которых сообщают Кимболл-Дэвис и другие. В итоге описываемые народы, жившие в степях и известные как аланы и сарматы, по-видимому, были смешанными (с некоторыми монголоидными чертами). Однако они, вероятно, были практически неотличимы от современных скандинавов.

К 600 году до н.э. мидийцы вытеснили скифов на восток, в Понтийские степи к югу от Чёрного моря. Вскоре после этого, в 514 году до н.э., персидский царь Дарий решил вторгнуться на родину скифов, но потерпел неудачу, так как скифы просто отступили, не оставив ничего для уничтожения. После этого события скифы начали движение на запад, и к III веку до н.э. они обосновались между реками Дон и Дунай.

В это время существовали различные группы скифов, различавшиеся степенью их оседлости. Королевские семьи скифов были настоящими кочевниками, а их родина находилась в степях Азовского моря и на обоих берегах реки Днепр.

В этот период кочевые скифы также обитали в Алтайском регионе Сибири, недалеко от границы с Монголией. Эти группы были известны как родственные скифы или восточные скифы. Именно эти народы позже двинулись на запад, чтобы вытеснить своих родственников в районе Чёрного моря.

Среди этих восточных групп, обитавших в Алтае, были сарматы — скифский народ, который к 415 году до н.э. проживал к востоку от реки Дон и к северу от Каспийского моря. К 192 году до н.э. эта группа пересекла Дон и вытеснила скифов в дельту Дуная и Крым.

К 145 году до н.э. сарматы разделились на аланов, роксоланов и, дальше всех на запад, язигов, которые обосновались между Днепром и Доном.

К 79 году н.э. все три группы продвинулись на запад, причем язиги нашли себе дом на Венгерской степи. Примерно в то же время готы начали своё движение с юга Швеции на юг. К 230 году язиги оказались окружены различными германскими племенами, ближайшими из которых были вандалы.

Роксоланы обосновались между реками Дон и Днепр, с аланами сразу к востоку от реки Дон, занимавшими территорию от Чёрного моря до северной части Каспийского моря. Также в это время готы захватили большие территории по обе стороны реки Дунай и к северу от Чёрного моря.

К 305 году они полностью поглотили территорию роксоланов (а вероятно, и самих людей), среднюю группу скифских сарматов, что привело их в контакт с аланами, верхней группой сарматов на реке Дон.

Уже к 268 году византийские источники зафиксировали, что огромные пиратские флоты (до 2000 кораблей) были укомплектованы сарматами и/или готами, которые практиковали «искусство» пиратства; таким образом, их набеги могли быть как на лошадях, так и на кораблях, что давало им больше возможностей. Эта привычка, возможно, сохранялась до самого рассвета эпохи викингов. Однако эра гуннов, дальних родственников этих народов, уже приближалась.

Эта информация была представлена в таком объёме, поскольку считается, что группа, прибывшая в Скандинавию в V веке, была смесью аланов, гуннов и готов.

Однако прежде чем рассмотреть драматические нашествия, приведшие гуннов к границам аланов, также известных как асы у тюркских народов и как усуни у китайских писцов (см. также Бахрах, 1973), важно исследовать, как скандинавская группа с корнями в Швеции оказалась так далеко на востоке, у реки Дон, создавая интерфейс между народами с очень разными происхождениями.

Остроготы и гунны

Заметка об источниках — Если не указано иное, приведённый ниже материал взят из онлайн-источников, перечисленных в разделе «Литература» под названиями «Готы» и «Скифы». Кроме того, многие факты о готах взяты из работы Хезера (1998), а информация о гуннах — из работы Томпсона (1948), обе книги являются частью серии «Народы Европы».

Остроготы — Ссылки на доступные атласы («Новый пингвинский атлас древней истории» (МакЭведи, 2002) и «Новый пингвинский атлас средневековой истории» (МакЭведи, 2002)) указывают на движение индоевропейских народов с Балкан и Чёрного моря в Данию, Южную Швецию и Восточную Норвегию к 5500 году до н.э. К 2750 году до н.э. произошло расширение на юго-запад Норвегии группой, известной как восточные индоевропейцы, а к 2250 году до н.э. эта группа стала известна как «германцы».

Практически идентичное распределение наблюдается в период до 14 года н.э., когда произошло расширение на юг, поскольку Римская империя начала поглощать прилегающие регионы, и группа, известная как готы, появилась на побережье Балтики к югу от Швеции. Современные источники (Иордан, Кассиодор и Аблабий) сходятся во мнении, что эта группа произошла из Скандинавии и пересекла море в регион современной Польши.

Археологические данные показывают, что эта группа использовала погребальные обычаи, схожие с теми, что существовали в Скандинавии, а именно захоронения в каменных кругах — в отличие от скифов, которые хоронили своих мёртвых под курганами (насыпями). Этот факт приобретает важное значение при обсуждении шведских захоронений V века.

Их продвижение отражено археологически в культурных традициях Вельбарк на северных рубежах их территории и в культуре Черняхов на территории у Чёрного моря. Похоже, что, достигнув Чёрного моря и заняв территорию между Дунаем и Доном, готы поглотили культурные практики скифов, такие как важная роль лошади.

К 230 году н.э. готы продвинулись далеко на юг, к берегам Чёрного моря, на земли, ранее занятые скифами (которые к этому времени исчезли как отдельная группа). К северу от них, вдоль Дуная, располагались вандалы (упомянутые в Хеймскрингле).

К 305 году готы разделились на остроготов на востоке и вестготов на западе, в то время как вандалы переместились дальше на север и запад. В это же время народы Скандинавии начинают упоминаться в источниках: даны занимали восточную часть современной Дании и южную Швецию, к северу от них жили геты, а дальше — шведы; на западе обитали норвежцы.

К 362 году Римская империя находилась на пике своего могущества. Однако «варварские» племена, включая остроготов, уже начинали угрожать её границам. В это время Остроготская империя простиралась от юга Швеции на юг вдоль обеих сторон реки Вислы в Польше до Крыма на Чёрном море и к востоку до реки Дон.

Эти потомки шведских готов приняли кочевой образ жизни, связанный с использованием лошадей, как и их соседи, и таким образом стали культурно неотличимы от азиатских племён. Тем временем аланы занимали треугольник земель, зажатый между Чёрным и Каспийским морями, к югу от реки Дон, до Кавказских гор и Каспийского моря, где сейчас находится Азербайджан. Остроготы находились к северу вдоль западного изгиба Дона, а сразу за рекой к востоку были гунны, которые внезапно появились и начали оказывать давление на оба народа. Эта ситуация была готова к конфликту.

Одна из сложностей, которая, возможно, не поддаётся разрешению, касается терминологии, связанной с различными германскими племенами в этом регионе. В частности, существует группа, которая иногда упоминается в трудах ранних учёных, известная как херулы, эрулы и т.д. Полностью неясно, были ли эти загадочные люди отдельной племенной группой или это просто обозначение «молодых воинов», относящееся к отрядам остроготов.

Существует очень подробное исследование под названием «Херулы» Троэлса Брандта (2004), которое занимает 106 страниц (www.geocities.com/troels_brandt/heruleng.html) с множеством ссылок на оригинальные источники (например, византийских учёных).

Для настоящего автора не кажется очевидным различие между херулами и восточными остроготами, особенно учитывая, что Брандт признает, что первое упоминание о херулах связано с болотистой местностью вдоль Азовского моря, где также размещали готов другие источники. Это вопрос, который можно долго обсуждать. Брандт также отмечает, что херулы, вероятно, были смесью сарматских аланов и готов.

Самое важное здесь — осознать, что в 553 году н.э. ученый Прокопий, после интервьюирования многих осведомленных людей, написал свою Историю готских войн.

Прокопий написал, что незадолго до 494 года н.э. контингент херулов-гетов (вероятно, смешанный с или возглавляемый аланскими/гуннскими элементами) отправился в Иллирию, где потерпел поражение, и многие были убиты римлянами. Однако до этого большая часть народа была возвращена членами королевской семьи обратно в Туле (т.е. Скандинавский полуостров).

Очевидно, что если этот известный историк классической эпохи не ошибался, то рассказы Снорри (который вряд ли имел доступ к этому источнику) прекрасно согласуются с перемещениями смешанных народов Черноморского региона на север, в Скандинавию, в V веке.

Даже их путь на север через территории славян (русских) и данов описан у Снорри так же — особенно тот факт, что они не встретили враждебного сопротивления вплоть до Швеции (что, если бы группа не состояла из устрашающей силы воинов, кажется маловероятным).

Гунны — Основные сведения о гуннских народах Центральной и Восточной Азии уже были представлены выше. Что касается самих гуннов, то конкретная информация о них крайне размыта, и общее согласие по поводу их происхождения недостижимо.

Одна из популярных книг «Гунны», являющаяся частью серии «Народы Европы», вовсе не обсуждает происхождение гуннов. Однако наиболее вероятный сценарий, предложенный на основе китайских и русских источников, таков:

• 318 г. до н.э. Китайские записи упоминают сюнну — тюркоязычных азиатов-гуннов, чья империя постоянно атаковала Циньский Китай, который в ответ начал строительство Великой китайской стены.

• 200 г. до н.э. Доу Ман объединяет кочевые племена и получает контроль над Шёлковым путём, подчиняя династию Хань в Китае.

• 121 г. до н.э. Китай побеждает сюнну, которые к тому времени подчинили многие народы Центральной Азии.

• 55 г. до н.э. Внутренние распри и восстания приводят к расколу сюнну на восточную (южную) орду, которая переходит под контроль Китая, и западную орду, которая начинает миграцию на запад. С этого момента сюнну перестают существовать как узнаваемое целое.

• 50 г. до н.э. Западная группа достигает реки Волги и Аральского моря, где они остаются на некоторое время. История их дальнейших слияний и расколов неясна, вероятно, из-за значительного расстояния от Китая.

• 350 г. н.э. Остатки сюнну, теперь известные как гунны, находятся у ворот Европы в Украине, на восточном берегу реки Дон.

• 376 г. н.э. Объединённые силы гуннов переходят Дон и подчиняют остроготов, продвигаясь до Дуная. В 395 году гуннские войска также пересекают Кавказские горы и разоряют Армению, проникая до Эдессы в Сирии. К 406 году гунны контролируют бывшую территорию аланов, доходя до Азербайджана.

К сожалению, несмотря на то что гунны оставили значительный след в истории Европы, существует крайне мало исторических документов и ещё меньше археологических материалов, связанных с ними. Одна из причин, почему гунны окутаны загадочностью, заключается в том, что они почти наверняка представляли собой конгломерат народов — конфедерацию, а не единую этническую группу.

Армия гуннов, вероятно, состояла из неизвестного процента потомков сюнну. Исследования, проведённые в Софийском университете, показали, что среди конфедерации, существовавшей около 370 года н.э., были булгары, которые переселились со степей в Армению на Кавказе после 45 года н.э. Лидером этих протобулгар был Вананд, и весь регион получил своё название от этого лидера (Димитров, 1998).

Опять же, это имя приобретает значение в сагах, рассказанных Снорри, который упоминает решающую битву между народом Ванахейма и народом Одина. Таким образом, до распада империи гуннов около 453 года н.э. слово «гунн» могло носить несколько обобщённый характер.

Однако нет сомнений в том, что лидерство или аристократия состояли из настоящих гуннов — Аттилы и его предшественников. Лидеры «настоящих гуннов» принадлежали к клану Дуло из племени утигуров, к которому принадлежал и Аттила. Также считается, что уйгуры являются потомками народа, представленного мумиями из Таримской впадины в Синьцзян-Уйгурском автономном районе Китая (Торнтон и Шурр, 2004).

Возвращаясь к предыдущему обсуждению скифских народов степей, упоминается, что уйгуры, вероятно, были основателями гуннов, и есть свидетельства того, что гунны продолжали существовать и сохраняли власть после смерти Аттилы, объединившись с аварами и булгарами, лидером которых был хан Кубрат (умер в 651 году н.э.).

Улдин — Трудно не заметить сходство между именем гуннского «короля» и именем азиатского лидера из норвежских саг — Одина. Один характеризуется как великий воин, выигравший множество битв после перехода реки Дон. Исторический Улдин, по мнению некоторых авторов, был тем, кто объединил гуннов и привёл их к решающей победе над восточными остроготами, которые стали подданными гуннов.

Связь между готами и гуннами отражена в их совместной кампании (возможно, под предводительством Улдина) против Адрианополя, где 9 августа 378 года две трети армии в 80 000 человек и император Валент были уничтожены. В 400 году германский мятежник по имени Гайнас вызвал гнев Улдина, который, приложив значительные усилия, сумел победить войска противника и отправил его отрубленную голову в Константинополь 3 января 401 года, требуя «подарки» и заключая договор с Восточной Римской империей.

Этот исторический факт имеет некоторое сходство с образом Одина из саг, чья история связана с отрубленной головой человека. Неясно, сколько людей носили с собой отрубленные головы, но это совпадение помогает связать Одина с Улдином.

В 405 году Улдина пригласили на помощь Западной Римской империи для уничтожения Радогайса и большого отряда германцев. В битве при Фезулах в Италии в 405 году кавалерия Улдина быстро расправилась с германцами. В 406 году остроготы сформировали коалицию с другими германскими и скандинавскими племенами (например, вандалами, свевами), в которую также входил клан аланов, перемещённых с Кавказа.

В 408 году Улдин пересёк Дунай и разорил Фракию, но благодаря подкупу его последователей римским офицером, многие воины дезертировали, и Улдин был вынужден отступить через Дунай с ослабленной армией. Контакт между гуннами и готами, возможно, отразился в том, что песни, исполнявшиеся гуннами во времена Аттилы, были на готском языке и следовали готским традициям.

Также сообщается, что в это время готы часто брали себе гуннские имена, под которыми их знали в сообществе, а другие авторы утверждают, что гунны, в свою очередь, брали готские имена. Так или иначе, кажется, что между этими двумя народами существовала прочная связь, и их образ жизни и культура в то время практически не отличались.

Этот период подготовил почву для слияния двух народов, которые оба начали почитать лошадь и стали мастерами пиратства, используя лодки для набегов вдоль побережья Чёрного моря (с III века н.э.). Эта склонность, вероятно, заложила основу для подобных набегов, характерных для их предполагаемых потомков, только теперь местом действия стали Атлантический океан, Балтийское море и более отдалённые территории.

После 408 года Улдин, первый гунн, упомянутый по имени в хрониках того времени, исчезает из исторических записей. Мы знаем, что его преемниками в 412 году стали Донатус и Чарато (возможно, это те самые два брата Одина, упомянутых в сагах).

Согласно выдвинутой здесь гипотезе, Улдин/Один появился в Швеции через несколько лет со своими гуннскими и аланскими последователями, а также с остатками остроготов, чтобы провести переговоры с королём Гефиром перед тем, как поселиться в Сигтуне на озере Мелар.

Интересно, что Иордан сообщал о херулах (возможно, это было общее название для очень смешанной группы), которые действовали как пираты вдоль побережья Франции и Испании в 409, 450 и 459 годах. Можно лишь предположить, что первый набег был небольшой отвлекающей операцией по пути в Скандинавию, а последующие набеги могли быть организованы после того, как сообщество обосновалось в Гамла Уппсале и Южной Норвегии. Однако возможно, что это была полностью независимая группа херулов.

Тур Хейердал: В поисках Одина

Во время подготовки данного исследования координатор проекта Shetland Islands Y-DNA Surname Project сообщил автору: «Несколько лет назад, находясь в Фоснавоге, Норвегия, я посетил лекцию известного путешественника Тура Хейердала. Он задал вопрос: почему северных европейцев называют кавказцами?

Он прочитал Эдду Снорри Стурлусона и решил провести собственное исследование. Он исследовал горный регион, и на юге России нашёл легенду о группе людей, которые в далёком прошлом эмигрировали в северные районы Европы. Он выяснил, что их лидером был человек по имени Один. Его визит, конечно же, был в Кавказские горы. Он привёз с собой в Норвегию группу музыкантов из того региона, которые выступили после его лекции» (E. Morewood, личное сообщение, 2004).

Поиск в Интернете подтвердил, что этот проект действительно был одним из последних, над которыми работал доктор Хейердал перед своей смертью в 2002 году. Он написал книгу на норвежском языке под названием Jakten på Odin («В поисках Одина»), которую планировалось перевести на английский язык к ноябрю 2002 года, но, по-видимому, этого так и не произошло на момент написания данного текста.

Доступная информация указывает на то, что Хейердал сосредоточил свои археологические исследования в регионе, где река Дон впадает в Азовское море. Похоже, что доктор Хейердал пришёл к выводу, что асы эмигрировали около 63 года н.э., и он нашёл следы современной цивилизации в этом районе.

Что особенно интересно для целей данного исследования, так это то, что доктор Хейердал обнаружил народ, называемый «людьми Одина» (осетинами), проживающий на территории современного Азербайджана. По его словам, они считают себя потомками того же народа, который давно мигрировал в Скандинавию.

Что побудило доктора Хейердала исследовать этот вопрос, так это, по-видимому, схожесть названия Азов с местом, называемым Снорри «Ашов» (читается как As-hov) — местом племенных жертвоприношений.

Это привело к созданию совместного норвежско-шведского и российского археологического проекта, который начался в 2001 году. Исследовательский центр был создан в Англии, и после смерти доктора Хейердала его миссия заключается в продолжении работ в Азове и на Кавказе.

Хотя полное содержание книги может быть недоступно для автора, имеется подробная рецензия на книгу, переведённая с норвежского. Команда учёных изучила содержание книги и, мягко говоря, нашла его крайне неудовлетворительным почти по всем категориям.

Они представляют Тура Хейердала как искателя сенсаций и псевдоучёного, чья заявленная докторская степень не может быть подтверждена. Очевидно, что Хейердал и Лиллиестрем используют тщательно отобранные доказательства, игнорируя всё, что не соответствует их предвзятым взглядам. Некоторые серьёзные примеры включают следующее.

Рецензенты заявляют, что «народ Одина», идентифицированный Хейердалом в Азербайджане, никогда не использовал это название для самоназвания. Они вольно обращаются с лингвистическими «доказательствами», а «ваннский народ» не существовал во времена Снорри, не говоря уже о том, чтобы жить на берегах озера Ван в Турции (которая, в свою очередь, не стала страной до современных времён). Кроме того, Троя, из которой, по словам Хейердала, якобы ушёл Один, не была точно идентифицирована с каким-либо местом до прошлого века.

Что касается археологии, артефакты, собранные для поддержки их аргументов, не показывают преемственности между материалами I века в Азове и Скандинавии. Более того, Хейердал и Лиллиестрем ссылаются на кремационные захоронения в Уппсале в поддержку своей теории, но эти места датируются V и VI веками.

Что касается сходства народной музыки между двумя регионами, скандинавский народный музыкант, на которого ссылались авторы, якобы написал пресс-релиз, где опроверг способ, которым его мнение было представлено в книге «В поисках Одина».

Также, по всей видимости, другие авторы, такие как российский писатель Владимир Сжербаков и скандинав Стейн Ярвинг, исследовали эту тему, но Хейердал и Лиллиестрем не упомянули их работы. Рецензенты заключают: «Эта книга — золотая жила для тех, кто интересуется вопросами научной этики. Для всех, кто любит яркие ошибки и забавные анахронизмы, книга Хейердала и Лиллиестрёма станет увлекательным чтением».

Лингвистические данные

Лингвисты разделены на два лагеря в отношении всех индоевропейских языков. Один лагерь считает, что около 6 000 лет назад кочевые племена курганов с Украины, ездящие на лошадях, распространили индоевропейские языки в Центральной Азии, на Индийском субконтиненте и, в конечном итоге, в Европе.

Другой лагерь придерживается мнения, что эта макросемья языков возникла в неолитической Анатолии (Турция) и распространилась вместе с сельскохозяйственными инновациями. Недавняя статья в журнале Nature (Грей и Аткинсон, 2004) приводит новые доказательства в поддержку теории «плуга» вместо «меча».

Их расчёты указывают на расширение, произошедшее в период между 9 800 и 7 800 гг. до н.э. Эти данные «глоттохронологии» поддерживают теорию о «анатолийском земледелии», а не теорию о «курганной экспансии». Однако в действительности остаётся неизвестным, говорили ли народы этого региона на индоевропейских или тюркских языках.

Тем не менее, важно оценить происхождение некоторых слов, связанных с темой данного исследования. Например, российские лингвисты утверждают, что слово «асы» имеет тюркское происхождение. Очень подробное обсуждение этого вопроса с детальными ссылками можно найти в статье под названием «Кто такие аланы», являющейся частью более широкой работы о татарском народе.

В этой статье отмечается, что Бартольд (1963) указал: «Слово “ас” со всеми его фонетическими вариациями в обозначении тюркоязычных народов применялось очень широко, наряду с этнонимом “ер” (ир-ар). Вероятно, в древности многие западные народы также активно использовали этноним “ас” для обозначения восточных народов».

Так, «в скандинавской мифологии асы были основной группой богов, и при этом утверждалось, что асы пришли из Азии, что намекает на идентичность слов “асы” и “Азия”».

Тюркский народ Центральной Азии (возможно, потомки гуннов), упомянутый в разделе о генетике, был известен, по крайней мере с VII века, как киргизы и асы. Аланы также были известны под этим именем.

(Дополнение. КАФ: Табылды Акеров - «Н.Аристов, В.Бартольд, Л.Гумилев и другие усуней и кыргызов рассматривали как поколения динлинов.

В то же время Л.Н.Гумилев рассматривал хунну как смесь их предков монголоидов с европеодными динлинами. По его мнению, енисейские кыргызы могли образоваться не только из смешения гяньгуней с динлинами, но и с гуннами [301. –С. 63].

Есть основание полагать, что усуни могли быть выходцами из владения Ус в Западной Монголии. Не исключено, что этноним «усунь» происходил от слияния двух слов «ус и «ок/н».

Н.А.Аристов связал усуней с древними кыргызами. По его мнению, усуни являлись частью енисейских кыргызов, которые ко II в. до н.э., отделившись от основной массы народа, переселились на Тянь-Шань.

Здесь они стали представлять предков тяньшаньских кыргызов. Н.А.Аристов племя азык рассматривал как этносообразующее племя древних кыргызов [26. –С. 218-219].

А.Бернштам высказывался в пользу уравнения асии-усуни. Он писал, что этнонимы «асии», «усунь» и «кушан» являлись тохарской передачей названия «усунь», что оправдывало информацию «асии – цари тохаров…».

Он считал, что «исседоны являются племенами восточной части Средней Азии, соседствующими с южносибирскими племенами, и известны античной науке с VI в. до н.э., когда саки ушли с Тянь-Шаня в Среднюю Азию и Приамурье, с ними ушла и часть исседоновских племен — асии и пасианы».

Он же полагал, что «усунь» являлся усеченной формой этнонима «исседон».

В аналогичном положении находились этнонимы «асии» и «пасиан», представленные здесь в иной фонетической форме. Очевидно, что речь идет о различных варинатах одного и того же этнонима, корень которого в разных текстах звучал ас/ис/ус/» [62. –С. 99.].

Таким образом, А.Бернштам пытался рассмотреть усуней и азов как один этнос. Следует отметить, что азов в научной литературе всегда связывали с кыргызами.

Большинство ученых признают весьма значительную роль азов в процессе консолидации енисейских кыргызов. В науке уже давно утвердилось мнение о том, что азы - аристократический род енисейских кыргызов.

Академик В.Бартольд писал, что в рунических надписях вместе с кыргызами несколько раз упоминается народ аз.

В книге «Бадаи ат-таварих» (XVII век) кыргызов называли Аз [3.-С. 426. Прим. 78.]. В.В.Бартольд находил возможным сопоставление азов Западной Монголии с семиреченским поколением тюргешей – азийцами.

Большинство ученых С.Малов, Г.Грумм-Гржимайло, С.Кисилев, Н.Сердобов, Д.Савинов, Ю.Худяков, В.Бутанаев предлагали в народе ач или аз рунических текстов видеть кыргызов.

 Г.Грумм-Гржимайло утверждал, что азы являлись одним из объединений древних кыргызов. Он располагал их в области Саянских (Когмен) гор, а Азскую долину в районах реки Абакан.

С.Кисилев и Н.Сердобов помещали кыргызский род ач (аз) в среднем течении реки Июс и реки Уйбат в Минусинской котловине. По Д.Г.Савинову, в VII-IX века народ «ач» (аз) составлял основу кыргызского этноса.

По мнению В.Бутанаева и Ю.Худякова, народ «аз» или «ач» надо отождествлять с царствующей фамилией Кыргызского государства, которая зафиксирована в китайских хрониках в форме «ажо» (ажэ).

В.Бутанаев и Ю.Худяков писали, что, «исходя из контекста памятника в честь Куль-Тегина, можно предположить, что «азы» соответствовали понятию элитарной части кыргызов...» [345. –С. 77-78; 89.-С. 72.].

При этом В.Я. Бутанаев пытался сравнить «ажо» с названием сеока «ажыг» в составе хакасов [12. -С. 21-23]ю Однако следует отметить, что Н.А.Аристов справедливо видел в асиги потомков усуней.

Усуни (или азы), так же как юэчжи, являлись элитарным родом в динлинском обществе. Возможно, что именно это обстоятельство побудило хуннского вождя взять новорожденного принца, находившегося под защитой неба-Тенгри, полюбить и воспитать его. Т.е. вступить в союз с усунями.

Тем самым хунну желали окончательно покончить с более могущественными юэчжами, оказывавшими им постоянную угрозу и нарушавшими их покой. Однако, для избавления от неприятелей и поднятия боевого духа воинов вождю хунну необходимо было иметь союзника в лице могущественного и духом сильного племени, имевшего поддержку от самого неба-Тенгри.

И этим племенем оказались усуни, тотемом которых был волк. Другой причиной создания усуно-хуннуского союза могло быть то, что юэчжи и усуни были родственными племенами, которые управлялись представителями из одного аристократического рода, тотемом которого был волк.

Очевидно, что связь усуней с хунну указывает не только на родственные отношения этих двух объединений и влиянии первых (динлинов) на вторых, но и дает основание предполагать, что хунну постепенно были поглошены динлинообразными племенами усунями и их восточной ветвью кыргызами (азами).

Союз усуней с хунну свидетельствовал о влиянии динлинов на хунну, что, в конечном счете, привело к поглощению западных хунну динлинообразными кыргызами (азами)." - Табылды Акеров, кандидат исторических наук, Директор Института Этнологии Международного Университета Кыргызстана.)

Среди современных племенных народов Центральной Азии, которые могли бы быть «кандидатами» на роль асов (хотя, несомненно, было несколько племенных групп, учитывая смешение народов вдоль Шёлкового пути во времена Римской империи), можно выделить уйгуров из Синьцзяна в Китае и соседней Сибири — кочевников, которых можно было встретить в любой части степей от Монголии до Каспийского моря, в зависимости от времени.

Греческие и иранские источники отмечали их присутствие около 300 г. до н.э. Примерно во времена Христа уйгуры контролировали обширную империю. Хотя это не совсем ясно, возможно, уйгуры были потомками гуннов. Гунн мог быть одним из их названий. Их оригинальное название, насколько известно из документальных источников, было племенем кочевников динлин.

Название «динлин» интересно в контексте правящей династии асов — династии Инглингов в Скандинавии. Это может быть совпадением, но фонетическое сходство наводит на очевидный вывод, что нет необходимости в искусственном притягивании этих названий к идентичности — особенно если учитывать изменения, которые могли возникнуть в результате эволюции языка и использования «чужого» слова не носителями языка (вспомните, как «Route du Roi» превратилось в «Rotten Row» через восприятие английского уха).

Слово «азир» на персидском языке означает «огонь», а на тюркском — «высокий». Таким образом, «азеры» из Азербайджана имеют удивительное фонетическое сходство с асами, упомянутыми Снорри в норвежских сагах.

Этот факт приобретает ещё более важное значение, если вспомнить генетические открытия. Многие названия мест, упомянутых в землях асов, на первый взгляд кажутся персидскими, а другие — тюркскими. Требуется глубокое исследование каждого слова, чтобы пролить больше света на этот вопрос и связать их (если возможно) с известными городами, существующими сегодня или в прошлом.

Обращаясь к археологическим и историческим свидетельствам, обсуждённым выше, было отмечено, что херулы и их союзники (например, гунны), как полагают, начали новые династии в Скандинавии около 450 года н.э. Сигурдссон сообщает в норвежско-исландских сагах, что люди из Азии стали аристократами Швеции и Норвегии.

Может иметь значение то, что лингвистические свидетельства, найденные в рунических камнях («ErilaR-руны»), датируемых этим временем в Скандинавии (самые ранние из которых — четыре из Швеции и пять из Норвегии, и самые ранние из них относятся к V веку), и, как считается, связанные с культом Вултана, прибывшим с юга, часто содержат слово «Eruli», что является ещё одной вариацией слова «херулы».

Рунические камни с практически идентичным письмом были найдены на предметах, таких как серебряная чаша в могиле саки-сарматов около 400 года до н.э., неотличимая, по словам Кимбелла-Дэвиса, от германских аналогов. Артунс (1994) приводит доказательства того, что рунические камни Норвегии имеют свои истоки на Ближнем Востоке.

Лингвист Эллегард (1987) сообщил, что он считает «очень вероятной» связь между словом «Eruli» и «Eorl»/«Jarl», то есть с ярлами скандинавского общества. Прокопий описывает поездку члена королевской семьи херулов из Скандинавии, долгое время после первого их прибытия в Скандинавию (во времена Юстиниана), в Иллирию, чтобы заменить умершего члена семьи из региона Дуная.

Таким образом, ясно, что в Скандинавии в VI веке (548 год) была признанная королевская семья, чьи корни уходят к мигрантам, пришедшим на север за столетие до этого. Здесь лингвистические, археологические и исторические свидетельства ясно указывают в одном направлении.

Генетические данные. Древние образцы ДНК:

Наиболее «идеальным» источником доказательств была бы большая мировая база данных с датированными археологическими образцами, каждый из которых был бы проанализирован с помощью современных тестов, используемых в популяционной генетике и генеалогических исследованиях.

Здесь древние образцы ДНК из Скандинавии могли бы быть сопоставлены с разнообразными группами, чтобы, например, выявить очевидные сходства между некоторыми шведскими и норвежскими образцами и древними образцами из Центральной Азии или регионов по маршруту Шёлкового пути между востоком и западом.

К сожалению, на сегодняшний день ни одно исследование не сообщало о секвенировании Y-ДНК с археологического участка эпохи викингов. Ситуация в Центральной Азии только немного лучше.

Недавнее исследование Рико и др. в Human Biology (2004) сообщает о ДНК-анализе двух скелетов, замурованных в ледниках на участке Себыстей в Республике Алтай (около 500 г. до н.э.), которые принадлежали скифо-сибирской культуре. Аутосомные STR (короткие тандемные повторы) и митохондриальная ДНК по материнской линии указывали на азиатское происхождение, с возможными монгольскими и восточноазиатскими корнями.

Митохондриальные гаплогруппы D и F, наблюдаемые в этом исследовании, до сих пор распространены среди популяций этого региона. Остаётся надеяться, что с технологическими инновациями Y-хромосома в какой-то момент сможет предоставить гаплогруппы (например, R1a1, Q) и гаплотип мужского образца (подробнее о терминах см. ниже).

К сожалению, Y-хромосома относительно нестабильна и может не сохраняться в образцах даже двадцатилетней давности, не говоря уже о 2000-летних экземплярах. Важным шагом в этом направлении является работа Кайзер-Тракки и др. (2003), что остаётся единственным известным исследованием такого рода.

Они исследовали мтДНК (женская линия) 46 скелетов из 2000-летнего кладбища, расположенного в долине Эгийн-Гол в Монголии, и, кроме того, смогли секвенировать до 10 маркеров YSTR (мужская линия) в образце из 27 скелетов. Подробности этого исследования будут обсуждены позже.

Y-хромосомные ДНК-маркеры:

Путём изучения двух типов генетических маркеров на Y-хромосоме у мужчин можно отслеживать миграции населения и исследовать биологическую связь между двумя или более популяционными группами.

Первый тип — это SNP (одиночные нуклеотидные полиморфизмы), изменения, которые происходят только раз за тысячи лет. Все потомки мужчины, у которого впервые произошла эта мутация (например, изменение нуклеотидной пары с цитозина на аденин в определённом месте хромосомы), продолжают нести эту мутацию. Эти маркеры известны как бинарные.

Например, на участке Y-хромосомы изменение одной нуклеотидной пары на другую, произошедшее в месте маркера M242, обозначает предка всех мужчин гаплогруппы Q. У предка гаплогруппы R1a1 произошла мутация (на самом деле делеция одной нуклеотидной пары) тысячи лет назад (точное время до сих пор обсуждается) в месте маркера M17.

Его потомки до сегодняшнего дня будут нести эту вариацию (или полиморфизм). Это даёт нам так называемые гаплогруппы, которых относительно немного (например, Jobling и др., 2004). Например, большинство мужчин в графстве Коннахт, Ирландия, принадлежат к гаплогруппе R1b1c (M269), которая наиболее распространена среди кельтов островов, а также среди басков (например, Hill и др., 2000) и постепенно снижается в процентном соотношении с запада на восток, становясь редкой за пределами Польши (например, Semino и др., 2000).

Существуют гаплогруппы, характерные для Западной Европы (например, R1b1c) и Восточной Азии (например, C3c), с минимальным перекрытием (хотя для первой группы больше, чем для второй), а также другие, которые встречаются по всей Евразии, но могут варьироваться в зависимости от некоторых характеристик их «подписи», как указано далее.

Второй тип информативных маркеров — это паттерн или подпись аллелей в форме повторов в «мусорной ДНК» части Y-хромосомы, каждая из которых известна как микросателлит. Обычно используют от 2 до 37 локусов на Y-хромосоме, и с помощью методов амплификации ДНК и секвенирования можно подсчитать количество повторов, которые отображаются в виде пиков на электрофорезе (фотографический отпечаток с ДНК, помеченной радиоактивной меткой, которая подверглась воздействию электрического поля).

Здесь будет гораздо больше изменчивости. Например, в гаплогруппе R1a все мужчины этой группы будут иметь слегка разные гаплотипы, означающие разные «оценки» аллелей на каждом из 37 маркеров, если только они не являются близкими родственниками.

Маркер обозначается в виде чисел DYS (короткие тандемные повторы на Y-хромосоме), так что один человек может иметь DYS390 = 23, а другой — 25, при этом они могут жить в одной и той же деревне и не быть родственниками в недавние времена, а только около 10 000 лет назад, когда у них был общий предок во времена последнего ледникового максимума.

Паттерны гаплотипов даже внутри одной и той же гаплогруппы могут коррелировать с географией. Например, центральноазиатский модальный гаплотип R1a будет отличаться от того, что наблюдается в Восточной Европе. Могут быть даже различия между двумя соседними племенными группами, указывающие на то, что у них нет недавнего общего предка (например, Rosser и др., 2000).

Некоторые основные европейские и азиатские гаплогруппы:

Существуют значительные проблемы с номенклатурой, касающиеся гаплогрупп мира. Далее представлены названия, которые наиболее часто используются в современной литературе. Консорциум по Y-хромосоме (YCC) пытался стандартизировать очень изменчивую номенклатуру, которая появлялась в литературе на протяжении многих лет.

Поскольку эта группа, по-видимому, больше не функционирует, в 2006 году Международное общество генетической генеалогии (ISOGG) собрало команду экспертов и создало филогенетическую карту Y-хромосомы, которая постоянно обновляется по мере появления новой информации.

Следующие описания адаптированы из данных, доступных на сайте www.isogg.org.

R1b1c: Гаплогруппа R1b является наиболее распространённой гаплогруппой среди североевропейских популяций. Она определяется наличием маркеров M173 плюс P25/M269 (включая upstream M45), которая возникла в Центральной Азии или на пути в Западную Европу около 30 000 лет назад.

Гаплогруппа R1b считается распространившейся по всей Европе, когда люди начали вновь заселять континент после последнего ледникового максимума (LGM) 10–12 тысяч лет назад, во время которого они обитали в Франко-Кантабрийском рефугиуме. Её распространение уменьшается по клину с запада (например, Ирландия) на восток (например, Польша).

Эта линия также включает атлантический модальный гаплотип. Варианты, такие как R1b1c6 (M167), возникли на Иберийском полуострове, а R1b1c7 (M222) — в Ирландии («Ui Neill»). R1b1c9 (S21) является северогерманским — скандинавским маркером, тогда как R1b1c10 (S28) ассоциируется с распространением латенских кельтов (в основном в альпийском регионе Центральной Европы) с отдалёнными группами в Ютландии и Юго-Восточной Норвегии. В зависимости от исследования, около 25% мужчин в Норвегии и Швеции принадлежат к категории R1b1c.

I: Линия I1a (M253) в основном ограничена Северо-Западной Европой. Это общая линия среди германоязычных народов и, скорее всего, была распространена среди викингов.

Определяющим маркером является M170. Одна из линий этой группы, I1b1 (P37), распространяется на Центральную Европу (Балканы). Считается, что вся группа I (включая I1b2 / M223) пережила ледниковый максимум на Балканах, хотя возможно, что небольшие группы находились и в других местах. Эти две последние линии редко встречаются в Скандинавии, где гаплогруппа I1a присутствует у около 40% мужчин.

R1a1: До недавнего времени считалось, что линия R1a возникла на евразийских степях к северу от Чёрного и Каспийского морей, среди народов курганной культуры, и распространилась вместе с их культурой, основанной на лошадях, и их индоевропейским языком на восток и юг.

Эта линия (определяемая делеционной мутацией нуклеотидов на маркере M17 и обратной мутацией на SRY1031.2 ниже общего раздела M173) имеет различные оценки времени её появления.

Например, интервал в 3000–1000 лет до н.э., связанный с курганной культурой, предположительно указывает на её распространение из предполагаемого места происхождения на Украине в Центральную Азию и Индию (Passarino и др., 2001). Это резко отличается от оценки примерно 15 000 лет назад, предложенной Зержалем и др. (1999).

Эта линия в настоящее время встречается в Центральной и Западной Азии вплоть до Монголии, на юге — в Шри-Ланке и Индии, а также на западе как преобладающая гаплогруппа среди славянских популяций Восточной Европы. Считается, что эта группа нашла убежище на украинских степях во время ледникового максимума и расширилась оттуда.

Другая точка зрения предполагает, что гаплогруппа возникла в Северном Пакистане (где наблюдается наибольшее разнообразие), и это было местом гляциального рефугиума для по крайней мере части R1a1. В Норвегии и Швеции эта гаплогруппа составляет около 20% и является одной из тех, что, если она найдена в Британии, почти наверняка связана с присутствием викингов.

Гаплогруппа Q связывает Азию и Америку. Она встречается в популяциях Северной и Центральной Азии. Считается, что эта линия возникла в Центральной Азии и мигрировала через регион Алтая/Байкала на северо-центральной территории Азии. Потомки с мутацией M3 переместились в Америку.

Азиатские определяющие маркеры — это M45 и M242 (которые также встречаются у некоторых коренных американцев). В Скандинавии к северу от Дании гаплогруппа Q встречается менее чем у 8% мужского населения.

C3: Линия C3, вероятно, возникла в Юго-Восточной или Центральной Азии и была определена как гаплогруппа потомков Чингисхана. Эта линия распространилась в Северную Азию, а затем в ограниченной степени — в Америку.

Она крайне редко встречается в выборках из Европы, за исключением 1% венгров; менее чем у полдюжины человек, принадлежащих к гаплогруппе C* (маркер RPS4Y) или C3c (M217/M86), выявленных в Шотландии и Англии, но не связанных с викингами, поскольку эта гаплогруппа до сих пор не была обнаружена в Скандинавии.

K: Линия K — древняя линия, которая в настоящее время встречается только с низкой частотой в Африке, Азии и на юге Тихого океана. Одна ветвь этой линии ограничена аборигенами Австралии, в то время как другая встречается с низкой частотой в Южной Европе, Северной Африке и на Ближнем Востоке, но с более высокой частотой в Центральной Азии и на Кавказе. Большинство представителей гаплогруппы K, вероятно, относятся к K2 (M70). Это редкая гаплогруппа в Северной Европе, встречающаяся лишь в следовых количествах.

N: Эта гаплогруппа распространена по всей Северной Евразии. Она наиболее распространена среди носителей уральских языков (финнов и венгров). Скорее всего, эта линия возникла на севере Китая или в Монголии, затем распространилась в Сибирь, где стала очень распространённой на западе Сибири. Большинство носителей гаплогруппы будут иметь маркер M178 или N3. Маловероятно, что N3 встречалась в викингских сообществах Скандинавии, так как она редка или отсутствует в выборках из колоний, основанных викингами.

G: Эта гаплогруппа, по-видимому, возникла около 30 000 лет назад в регионе Ближнего Востока или, возможно, дальше на восток, у подножия Гималаев в Пакистане или Индии. Гаплогруппа имеет относительно небольшое число потомков и широко распространена — от Юго-Восточной Азии и Океании, но с наибольшей концентрацией на Ближнем Востоке. Также она встречается в странах Средиземноморья, Турции, на Балканах и на Кавказе (в «горячей точке» около 30%).

В Европе её частота обычно не превышает 3%, но она иногда встречается на более высоких уровнях, например, 14% на Сардинии. G чаще встречается в Центральной Азии (например, в Узбекистане и Монголии). Линия G2 определяется маркером P15. В Швеции она встречается в некоторых местах в отдельных контекстах.

Выше приведены гаплогруппы, которые могут встречаться как у центральноазиатов, так и у их предполагаемых родственников в Скандинавии. Основное внимание в данном исследовании будет уделено гаплогруппам R1a, Q и K, поскольку они были найдены в базе данных Y-ДНК Шетландских островов (www.davidkfaux.org/shetlandislandsY-DNA.html), встречаются в достаточном количестве в Центральной Азии, чтобы регулярно появляться в базах данных, и в литературе в целом достаточно данных для прямого сравнения.

К сожалению, это не так с гаплогруппой C3, присутствие которой в Европе задокументировано крайне редко. Та же ситуация и с гаплогруппами N3 и G2, которые встречаются в небольших «анклавах» в Скандинавии, но пока не были обнаружены в скандинавских колониях — за исключением одного случая N3 в исследовании Хельгасона (2000), упомянутом в другом месте.

Интерес представляют те гаплогруппы, которые разделяют Скандинавия и Центральная Азия и которые могут свидетельствовать о биологической связи между двумя народами.

Процентное содержание гаплогрупп в некоторых евразийских популяциях

Ниже приводится список процентного содержания каждой из вышеупомянутых гаплогрупп в странах от Ирландии до Монголии. Эти две страны выбраны, так как они находятся на противоположных концах коридора Европа–Азия. Что будет сразу заметно, так это то, что ни одна из интересующих нас гаплогрупп не встречается западнее Восточной Германии, следовательно, наше исследование должно быть сосредоточено на юге и востоке. В таблице ниже «ноль» означает, что гаплогруппа была протестирована в исследовании, но не обнаружена в этой популяции.

Дефис («-») означает, что нет данных о том, что авторы проверяли наличие гаплогруппы с помощью тестирования SNP. Скобки вокруг 7% гаплогруппы Q в Исландии будут объяснены ниже. Проблема с типированием гаплогрупп R1b и Q в большинстве исследований Европы (часто используемая суперкатегория P, объединяющая обе группы) остаётся хронической проблемой и снижает ценность таких исследований (например, исследование «Y-хромосомы восточных украинцев» Харькова и др., 2004). Кроме того, многие авторы объединяют гаплогруппы I и J, хотя в большинстве случаев важно разделять их (I характерна для германских стран, а J для Ближнего Востока).

Данные, выраженные в процентах, взяты из опубликованных исследований и частных баз данных, которые, будучи частными, не могут быть индивидуально идентифицированы.

Здесь выявляются некоторые интересные закономерности в отношении гаплогрупп, представляющих интерес для настоящего исследования.

Если рассматривать Норвегию, то очевидно, что три основные гаплогруппы — это R1b, I и R1a, и они встречаются примерно в 30% случаев каждая, то есть в равных пропорциях. Однако существует ограниченное количество других гаплогрупп, которые присутствуют в незначительном количестве.

Как гаплогруппы J, так и E1b в Северной Европе считаются отражением неолитической экспансии земледелия с Ближнего Востока. Другими словами, они, вероятно, присутствуют в Норвегии уже тысячи лет. N3, встречающийся до 7% случаев в Норвегии и Швеции, вызывает сложности для интерпретации.

Гаплогруппа N3 (также известная как Tat) встречается крайне редко в колониях викингов и могла быть завезена через Восточную Азию (где она достигает 28% в некоторых племенах, таких как буряты, но составляет 0% у их соседей алтайцев).

Она также встречается до 10% на востоке Украины, где через регион проходили многочисленные волны центральноазиатских миграций. Проблема в том, что ближайшие соседи норвежцев и шведов на севере (саамы) и востоке (финны) имеют около 40% и 60% N3 соответственно.

Таким образом, N3 могла быть завезена из местных или восточноазиатских источников, и малое количество данных затрудняет интерпретацию. Тем не менее, может быть полезно сравнить гаплотипы и выяснить, схожа ли N3 у норвежцев (как в Исландии) с таковой у восточноазиатов или у саамов. К сожалению, в одном из основных исследований, посвящённых саамам (Tambets et al., 2004), не были включены гаплотипы. Это направление требует дальнейшего изучения.

Гаплогруппа Q, безусловно, возникла в Центральной Азии и попала в Норвегию в пока неопределённое время. Если они пришли по суше, это был бы очень извилистый маршрут, и нет признаков того, что эта группа встречается в каком-либо клинальном паттерне — она, кажется, распределена случайным образом по разным местам.

Вероятно, это не случайность, что её наблюдали вдоль пути, по которому мигрировали скифы и гунны через Евразию, но всё же на очень низком уровне. В единственном исследовании европейских гаплогрупп, где Q можно было отличить от родственных линий (Tambets et al., 2004), единственным местом в широком ряде европейских стран, где была обнаружена Q, была Венгрия с частотой 2,6% (и также это была единственная европейская страна, где была обнаружена гаплогруппа C — 0,9%).

Очень интересное исследование было проведено Барацем (2003), который изучал Y-хромосомное наследие Хорватии. Его генотипирование включало P*(xM173), который явно представляет собой Q. Исследование также показывает, что если страна не исследована широко по всем географическим регионам, многое из важной информации может быть скрыто. Барац обнаружил, что на Адриатическом острове Хвар уникально высокое содержание P* — 92R7 (Q) Y-хромосом на уровне 14%, тогда как на материковой части Хорватии это составляет лишь 0,02%.

Здесь мы видим анклав, вероятно, потомков одной или нескольких центральноазиатских волн миграций в европейское сердце. Однако на этом острове также было зафиксировано самое низкое содержание гаплотипов R1a во всей Хорватии — всего 0,087%.

Кроме того, помимо “аномалии” с Q, Хвар является единственным европейским местом, где несомненно присутствует центральноазиатская митохондриальная ДНК (мтДНК; прямая женская линия). Например, гаплогруппы H и K встречаются как в Европе, так и в Центральной Азии. Гаплогруппа F встречается у 8,3% населения Хвара, согласно Tolk et al. (2001). Это указывает на то, что центральноазиаты, поселившиеся здесь, включали как мужских, так и женских основателей.

Одной из проблем, на которую было указано выше, является то, что исследователи, как правило, ограничиваются типированием до P*(кромеR1b8, R1a, Q3). Это означает, что исследователи, возможно, предполагали, что они типировали Y-хромосомы R1b, в то время как на самом деле могли быть типированы Q, которые были ошибочно отнесены к R1b. Классический пример — исследование Хельгасона и др., которые идентифицировали “Ветвь А”, которая выглядела настолько иначе, чем R1b, что они предположили, что это может быть неизвестная ранее гаплогруппа.

На самом деле, при рассмотрении гаплотипов (оценок по отдельным маркерам) для каждого человека в исследовании (поскольку существует сильная корреляция между гаплотипами и гаплогруппами, последнюю часто можно предсказать на основе первой) — становится совершенно ясно, что “Ветвь А” — это на самом деле гаплогруппа Q. Таким образом, Хельгасон и др. случайно определили 7% Q в своей выборке.

Благодаря “эффекту основателя” или “генетическому дрейфу”, гаплогруппа Q может встречаться с более высокой частотой в Исландии, чем где-либо ещё в норвежском мире. Однако, возможно, с увеличением выборки для Шетландских островов мы увидим аналогичные показатели и там. Что касается Норвегии, проблема с её обнаружением в небольших выборках заключается в том, что она распределена неравномерно по стране, с “горячими точками” на юге и севере (J.F. Wilson, личное сообщение, 2004).

Гаплогруппа K находится в аналогичной ситуации, как и Q, но она более широко распространена на Ближнем Востоке, в Южной Европе и Центральной Азии, где достигает своего максимума. Гаплогруппа K, вероятно, распространялась вдоль “Шёлкового пути”, который на протяжении веков соединял Восток и Запад. В Скандинавии гаплогруппа K встречается ещё реже.

На данный момент кажется, что она может быть более распространена в Швеции и на Фарерских островах (предполагается, что они были заселены норвежцами и шведами в IX веке н.э.).

Доказательство того, что гаплогруппы Q и K были в Скандинавии ещё до эпохи викингов (около 800 года н.э.), заключается в том, что они встречаются в норвежских колониях на более высоком уровне, чем в самой Норвегии или Швеции.

Гаплогруппа R1a является доминирующей среди многих народов Центральной Азии, значительно превосходя по частоте показатели, наблюдаемые в Скандинавии. Она встречается среди племён Алтая и прилегающих регионов часто на уровне выше 50%.

Интересный вопрос заключается в том, насколько гаплотипы, связанные с этой гаплогруппой в Скандинавии, ближе к тем, что встречаются в Восточной Европе (где также доминирует R1a), или к тем, что встречаются в Центральной Азии, и существуют ли какие-либо специфические маркеры, которые могут отличать Y-хромосомы этих регионов.

Поскольку гипотеза, проверяемая в данном исследовании, предполагает значительную миграцию людей из Центральной Азии до эпохи викингов, вероятно, что шведы и норвежцы (а также колонии, которые они основали) будут не только иметь гаплотипы Q и K (которые встречаются на очень низком уровне в Скандинавии), но также и “азиатский вариант” R1a.

Можно задаться вопросом, почему гаплогруппа C, которая часто встречается среди народов Центральной Азии, до сих пор не была обнаружена в Скандинавии. Вероятно, эта гаплогруппа проникла в глубь Азии относительно недавно.

Исследование Зержала и др. (2003) показало, что гаплогруппа Чингисхана была C, и он или его родичи “ввели” этот ДНК-след в мир за пределами Восточной Азии, вплоть до Каспийского моря.

Здесь 8% населения могут быть прямыми потомками, а другие — потомками окружения Чингисхана. У киргизов, узбеков и уйгуров этот показатель ещё выше. Так как Чингисхан жил 1000 лет назад, его генетический след и следы других представителей гаплогруппы C не ожидалось бы увидеть в миграциях, которые произошли до этого времени.

Так как имеется относительно мало Y-хромосом Q и K для исследования, логично сначала обратить внимание на самую многочисленную из центральноазиатских гаплогрупп — R1a, чтобы увидеть, можно ли проследить их потомков в генетических маркерах Скандинавии. Это потребует тщательного анализа гаплотипов, которые включают от 3 до 37 коротких тандемных повторов (STR), обеспечивающих изменчивость внутри гаплогрупп.

Таким образом, будет возможно исследовать, есть ли подмножество Y-хромосом R1a, которые ближе к центральноазиатским образцам, чем к восточноевропейским или даже к их скандинавским соседям.

Y-хромосомы R1a в Скандинавии и норвежских колониях

Есть некоторые признаки, указывающие на то, что определённая часть Y-хромосом R1a в Исландии и Швеции отличается от остальных.

Во-первых, в рамках проекта Shetland Islands Y-DNA Surname Project автор получил серию совпадений для каждого участника с гаплогруппой R1a через базу данных гаплогрупп Family Tree DNA.

Здесь 12-маркерный гаплотип сравнивался с мировой базой данных SNP, собранной Майклом Хаммером и его командой из Аризонского университета. Некоторые участники имеют большинство близких совпадений с Польшей, Индией и различными местоположениями между ними.

Однако существует другая группа участников R1a, у которых больше совпадений с Китаем, Монголией и Центральной Азией, особенно с Алтаем. Например, носители R1a с шетландскими фамилиями (патронимическое использование подтверждено генеалогически) имеют лишь несколько совпадений в Европе, но значительно больше совпадений на востоке от Скандинавии. Например, два носителя R1a с фамилией Уильямсон имеют 19 совпадений на уровне 10/12 с Алтаем и ещё 14 совпадений на уровне 9/12.

Хотя подробности этой базы данных по Алтаю ещё не были предоставлены автору, возможно провести “обратное моделирование”, чтобы определить модальный гаплотип. Данные явно взяты из работы Карафета и Хаммера, в их базе данных содержится информация о 98 представителях Алтая, 46,9% из которых принадлежат к гаплогруппе R1a. Таким образом, в базе данных имеется 46 человек с гаплогруппой R1a, и эти участники близко совпадают с 33 по 12 маркерам.

Цифры аналогичны для носителей R1a с фамилиями Джеймисон, Бланс и Робертсон, среди других. Просматривая несколько профилей участников, можно реконструировать модальный гаплотип для Алтая. Другие гаплотипы являются модальными в обозначенных группах. Исходные данные взяты как из частных баз данных, так и из опубликованных источников, включая Jorgensen et al., 2004, Helgason et al., 2002, Cinnioglu et al., 2003, базу данных Ysearch от Family Tree DNA (www.ysearch.org) и базу данных Forensic User’s Group (www.yhrd.org).

Гаплотипы R1a в азиатских и европейских популяциях

Очевидно, что пример с Шетландскими островами наиболее близко соответствует центральноазиатским Алтаю, киргизам и таджикам (все из Казахстана или других районов вдоль китайской границы с Сибирью), а также азербайджанцам, проживающим на западном берегу Каспийского моря.

Что касается Скандинавии, то наибольшее соответствие наблюдается в Северной Норвегии, в Швеции — в Уппсале и Вермланде, а также в норвежской колонии в Исландии. Наиболее заметны различия по сравнению с Северной Польшей.

Ещё одна часть генетической головоломки может внести значительный вклад в понимание происхождения скандинавских Y-хромосом R1a, и она касается одного маркера, который, похоже, чётко отличает некоторые норвежские гаплотипы от всех тех, что были обнаружены в Восточной Европе.

Уникальный полиморфизм R1a, отделяющий норвежцев от восточноевропейцев

Одним из потенциально важных наблюдений является то, что среди групп, которые наиболее близко соответствуют участникам исследования из Шетландских островов, находятся киргизы, которых называют “Асами”(Усунь/Аз/Азык) (с “Ас” как распространённым тюркским этническим или географическим названием), что соответствует термину, данному исландскими сагами предкам скандинавской королевской династии.

Это наблюдение будет рассмотрено подробнее позже.

Рассматривая представленные данные по гаплогруппам и гаплотипам, можно сделать довольно широкие выводы. Однако они будут более обоснованными, если удастся показать, что подгруппа норвежских R1a отличается от их восточноевропейских аналогов (поскольку R1a может достигать уровня 50% в соседней Польше) и даже от норвежцев, которые принадлежат к той же гаплогруппе, но гипотетически не происходят от центральноазиатского источника, а скорее от той же группы предков, что и поляки и украинцы.

В исследовании Пасарино и др. (2002) было изучено 72 норвежских Y-хромосомы, из которых 24% принадлежали к R1a - M17. Он исследовал только микросателлитные маркеры DYS19 и YCAIIa,b, но смог выявить чёткое различие в рамках группы R1a. У 9 из 17 (53%) было значение DYS19 = 15 или 16 наряду с YCAIIa,b 19,23, в то время как у 7 из 17 (41%) наблюдалась комбинация 19,21. Это означает, что Y-хромосомы R1a в Норвегии имеют два очень “различных микросателлитных мотива” (с. 523), что указывает на бимодальное распределение.

Наиболее интересно то, что первая группа широко распространена (от Западной Европы до Индии), а вторая (19,21) практически отсутствует в протестированных регионах (Passarino et al., 2001a). Единственная центральноазиатская группа, протестированная с использованием этого маркера, — якуты, у которых подавляющее большинство (88%) принадлежит к гаплогруппе N3.

Невозможно даже предположить, к какой гаплогруппе относится 3,3% тех, кто имеет паттерн 19,21. Однако, если гипотеза настоящей работы подтвердится, они могут оказаться теми немногими R1a якутами, о которых упоминается в других публикациях. Лишь одна статья, снова от Пасарино и др. (2001b), предоставляет частичный ответ. Из 261 индивида, которые являются Eu19 (R1a), подавляющее большинство имеет значения DYS19 = 15, 16 или 17 и YCAIIa,b = 19,23.

Лишь немногие индивиды обладают паттерном 19,21, и только один из них из Западной или Восточной Европы, но у него значение DYS19 = 14, что встречается очень редко (у одного мужчины из Индии также есть этот точный паттерн, но другой 49a,f Taq гаплотип). Три из них из Индии (N=23); и два — из Ближнего Востока (N=35) с более типичным ht = 11; однако у одного мужчины из Индии DYS19 = 14 и Taq = 51.

Поскольку маркеры Taq очень редко измеряются, это открытие остаётся интригующим, но мало полезным в данном контексте. Тем не менее, важно отметить, что единственные регионы, кроме Норвегии, где наблюдается паттерн YCAIIa,b 19,21 — это Индия и Ближний Восток, а не Центральная Европа.

Однако, в проекте Шетландского исследования участвовали 5 индивидов с гаплотипом R1a, у которых есть 37 маркерных гаплотипов, включая YCAIIa,b. Первоначальные наблюдения показывают, что те, у кого есть близкие совпадения с Алтаем по первым 12 маркерам, все имеют YCAIIa,b = 19,21 или мутацию в одну ступень — 19,20.

Те, чьи совпадения в основном с Восточной Европой, имеют более распространённый паттерн 19,23. Хотя это далеко не подтверждает гипотезу, данное наблюдение предоставляет небольшую поддержку предположению о том, что в норвежской популяции имеются Y-хромосомы R1a с восточноевропейскими корнями, а также меньшая доля, чьи глубокие корни уходят в Центральную Азию.

Автор предполагает, исходя из данных по гаплотипам YCAIIa,b, а также большого исландского исследования Хельгасона с ключевыми маркерами, что процент R1a может быть примерно 60% европейского и 40% азиатского происхождения. В настоящее время продолжается работа по тестированию образцов из Алтая на наличие маркера YCAIIa,b, и результаты будут иметь решающее значение для гипотезы данного исследования.

Единственное опубликованное исследование М17 из Центральной Азии, включающее локус YCAIIa,b, относится к древним образцам. Кейзер-Тракки и др. (2003), исследование которых уже упоминалось ранее, изучили останки 2000-летнего захоронения в долине Эгин Гол в Монголии. В этом исследовании они секвенировали 10 STR-маркеров для своих 27 мужских образцов.

Хотя некоторые маркеры не амплифицировались, ясно, что по крайней мере три образца были R1a1 – M17, исходя из анализа значений маркеров (см. значения, выделенные синим цветом в таблице выше). Все они имели модальные значения для монгольских образцов, указанных в таблице, что указывает на долгую непрерывность в этом регионе. Только один из трёх имел значения для всех маркеров, и этот индивид имел YCAIIa,b = 19,23 — что является наиболее часто встречаемым паттерном среди Y-хромосом М17.

Очевидно, что не все М17 из Центральной Азии будут иметь паттерн 19,21 (как это наблюдается в Индии), который, как предполагается в этом исследовании, связывает Скандинавию с Центральной Азией. Более определённое заявление можно будет сделать после тестирования образцов из Алтая, о которых шла речь выше. Особенно интересно, что авторы исследования идентифицируют этих людей как хунну, вероятных восточных родственников (насколько близко генетически — это лишь предмет спекуляций) гуннов, которые появились на пороге Европы примерно через 300 лет после захоронения этих индивидов.

Для целей гипотезы данного исследования было бы идеальным, если бы существовали один или более SNP-маркеров, расположенных ниже по иерархии от М17 (определяющего маркера R1a1), которые были бы уникальны для Центральной Азии и присутствовали у некоторых R1a индивидов в скандинавских базах данных. В базе данных из 34 Y-хромосом Центральной Азии, исследованных Андерхиллом и др. (2000), 30 имели только M17, один также включал M56, и три имели комбинацию M64/87.

Тестирование Y-хромосом, известных или предположительно происходящих из Скандинавии, на наличие этих маркеров будет завершено в ближайшее время. Один человек, прошедший тестирование, оказался отрицательным на все маркеры, кроме M17 (S. Perkins, личное сообщение, 2004). Недавно были обнаружены дополнительные маркеры, связанные с M17. Валлоне и Батлер (2004) сообщили о наличии маркеров M19, M157 и M87 в своей выборке.

Гаплотипы Q в азиатских и европейских популяциях

Одно, что абсолютно очевидно в отношении популяций Центральной Азии, — это то, что в гаплогруппе Q наблюдается значительное разнообразие. Это вполне ожидаемо, так как данная группа возникла в этом регионе.

Ниже приведены модальные значения (иногда использовалось среднее значение как мера центральной тенденции, если не было явного модального значения). Таджики и киргизы были объединены из-за небольшого размера выборки и их географической близости. Гаплогруппа Q встречается редко в Европе, но для исследования были тщательно проанализированы доступные базы данных — большинство данных было найдено в Ysearch на www.ysearch.org.

Данные показывают, что самые близкие совпадения у участника Шетландской группы с гаплогруппой Q относятся к Исландии и Великобритании. Вариативность в других регионах предполагает наличие большого числа линий Q, и, вероятно, предки народов Скандинавии представляли собой подгруппу (пример эффекта основателя) тех, которые встречаются в Казахстане (но пока не зафиксированы в базах данных).

Из-за большого разнообразия необходимо иметь значительно больше выборок, чем те, что доступны на данный момент. Выделенная синим строка выше представляет собой археологическую выборку из Монголии возрастом 2000 лет (см. описание R1a выше). Особенно интересно то, что значения YCAIIa,b (не измеренные в исследованиях среди современных жителей Центральной Азии с подтверждением SNP) совпадают с шетландской выборкой. Однако без тестирования на SNP невозможно с полной уверенностью утверждать, что это действительно образец гаплогруппы Q.

Интересным и важным открытием стали данные по образцам, протестированным на маркер M-242 (Seielstad, 2003), который обнаруживается на всех Y-хромосомах, также несущих вариацию M3 (преобладающую в Америке). См. также Bartolini et al. (2003). Большинство других образцов были либо P-M45*, либо не тестировались на наличие вариации M242. Другими словами, в Центральной Азии существуют две основные вариации гаплогруппы Q, но разнообразие гаплотипов для обеих столь велико (например, значения повторов от 5 до 11 для DYS391), что для определения модальных значений часто требуется использовать среднее значение как меру центральной тенденции. На данный момент неизвестно, является ли участник из Шетланд P-M45* или Q-M242.

Гаплогруппа K в азиатских и европейских популяциях

Гаплогруппа K крайне редко встречается в Европе (где она в основном представлена в южных регионах), но распространена в Центральной Азии и на Ближнем Востоке. Поэтому невозможно получить значительное количество образцов из большинства регионов Европы.

Гаплогруппа K демонстрирует значительные вариации (высокое разнообразие), а малый размер выборок в частных базах данных и опубликованных исследованиях означает, что она будет относительно редкой в некоторых популяциях Азии и в большинстве европейских популяций. Она более сконцентрирована в Центральной Азии и на Ближнем Востоке, и практически отсутствует в Северной Европе, за исключением скандинавских стран и норвежских колоний.

При поиске в базе данных некрополя в Монголии возрастом 2000 лет (см. обсуждение R1a выше) был найден только один образец, который, по всей видимости, относится к гаплогруппе K, обозначен синим цветом (однако без тестирования на SNP это лишь гипотеза).

Участники проекта Шетланд и азербайджанцы – армянеё

Несмотря на очевидные сходства между участником Шетландского проекта с гаплогруппой R1a и некоторыми азиатскими популяциями, гаплогруппы Q и K демонстрируют крайнее разнообразие гаплотипов во всех азиатских популяциях. Единственной постоянной была непоследовательность, и почти не было близких совпадений — за исключением, возможно, одного очень значимого случая: азербайджанцы в Азербайджане и их ближайшие соседи в Армении.

В таблице ниже представлены значения маркеров для каждого участника, а также для азербайджанских и армянских образцов (R1a, N=1; Q, N=3; K, N=1). Эта популяция, похоже, является единственной в Восточной Европе или Азии, где одна группа имеет кластер азиатских генетических типов, которые наиболее близко совпадают с тремя участниками Шетландского исследования.

Значения выше для азербайджанцев основаны на очень небольшом количестве образцов (N = 1 или 2) из частной базы данных, тогда как для армянской выборки они включают 37 R1a и 36 K2 (Weale et al., 2001). Номера маркеров выше представляют наиболее часто встречающийся гаплотипный мотив во всей выборке, и каждый из них точно совпадает с участниками из Шетланда.

Примечательно, что значение DYS19 = 15 является модальным в армянской выборке, как и в Шетланде, тогда как DYS19 = 16 чаще встречается в регионе от Монголии до Украины. К сожалению, Q не был типирован (и, возможно, скрыт среди R-категории в данном исследовании). Похоже, что, помимо Центральной Азии, эта область Кавказа имеет гаплотипы, схожие или идентичные тем, что найдены в Шетланде.

Генетические данные по лошадям

Бьёрнстад и др. (2003) провели исследование, чтобы проверить гипотезу о том, что местные норвежские породы лошадей Нордланд/Линг и фьордская лошадь покажут генетическое сходство с местной монгольской лошадью из-за возможного переселения людей и лошадей из Центральной Азии в Норвегию.

Они использовали 26 STR-микросателлитов в собранных образцах крови и волос и показали близкое генетическое родство между породами, как и предсказывалось, в отличие, например, от стандартбредных рысаков. Кроме того, «наличие примитивных фенотипов у фьордской лошади, таких как тёмная полоса вдоль спины и поперечные полосы на ногах, указывает на то, что порода старая и может восходить непосредственно к азиатской дикой лошади» (с. 56).

Они оценили, что генетическое расстояние между фьордской лошадью и её потомком, исландской лошадью, примерно такое же, как между фьордской и монгольской лошадью, — около 875 лет. Если эта оценка верна, то люди, приведшие этих лошадей, покинули Монголию около 150 г. до н.э., что согласуется с историческими данными, представленными в данном исследовании.

Заключение по историческим, археологическим, лингвистическим и генетическим данным

Основываясь на приведённых выше данных, предлагается следующая интерпретация, изложенная в форме повествования, начиная с зарождения человечества в Центральной Азии.

Данные ряда генетических исследований (например, Wells, 2002) убедительно указывают на миграцию людей около 45 000 лет назад из Африки (с Y-хромосомным маркером M89, происходящим от M168) в Левантский регион Ближнего Востока. Однако мужчина, родившийся около 40 000 лет назад в районе современного Ирана, имел новую мутацию на Y-хромосоме (M9), и он стал предком большинства евразийцев.

Его потомки сначала направились на восток через степи и горные хребты Центральной Азии, все из которых сходятся в Памирском узле в Таджикистане. Здесь, около 35 000 лет назад, возникла мутация M45, тогда как потомки M9 продолжали процветать.

Жёсткие климатические условия ледникового периода вынудили людей к образу жизни, который испытывал их на прочность. Из своих горных убежищ они странствовали по степям в поисках крупных травоядных (например, северных оленей и мамонтов). Некоторые люди, у которых произошла мутация M175 на M9, прошли через перевалы, которые позже использовал Чингисхан, и таким образом попали в Восточную Азию.

Тем временем в центральноазиатском регионе произошла ещё одна мутация на линии M45 с появлением нового маркера M242, который стал прототипическим сибирским маркером (гаплогруппа Q), возникшим к западу от озера Байкал, и, наконец, разделившимся на подгруппу через другой маркер M3 (гаплогруппа Q3), который стал предковой линией большинства тех, кто мигрировал в Северную Америку около 15 000 лет назад.

Примерно в то же время, когда появился M242, в Центральной Азии произошла ещё одна мутация на линии M45 — M173, которая стала предковой для большинства западных европейцев через R1b. Похоже, что по пути в Западную Европу около 10–15 000 лет назад произошла ещё одна мутация — M17. Согласно одной из теорий, эта мутация возникла в степях Украины среди представителей культуры курганов, чья жизнь зависела от лошади.

Эти люди, вероятно, говорили на индоевропейском языке и в конечном итоге распространились на юг в Индию, а некоторые, возможно, в сопровождении людей из Ближнего Востока (например, гаплогруппа K), последовали миграционным путём с Ближнего Востока в Центральную Азию и Алтай, где их численность могла соперничать с числом их дальних родственников по гаплогруппе Q.

Другая точка зрения предполагает, что R1a возникла в Северном Пакистане, где, как считается, наблюдается наибольшее разнообразие гаплотипов, что указывает на это место как на источник мутации. Независимо от того, какая гипотеза будет принята, люди R1a, вероятно, принесли лошадей и связанную с ними кочевую культуру на Алтай и степи Центральной Азии. Это способствовало появлению скифской культуры, что отражено в упомянутых ранее сложных погребениях.

На протяжении тысячелетий народы Алтая, которые в основном принадлежали к линии R1a с меньшим количеством гаплотипов Q и K, продолжали вести кочевой образ жизни своих предков. В последние годы перед рождением Христа, вероятно, под давлением со стороны соседних китайских народов, а также из-за роста численности населения, некоторые из этих скифских групп начали перемещаться на запад в несколько волн в сторону Каспийского моря.

Исходя из анализа гаплотипов, а также принимая во внимание, что структура популяций могла измениться со временем, те племенные группы и географические регионы, которые, вероятно, внесли наибольший вклад в эту миграцию, включают алтайцев из Алтайских гор Сибири возле границы с Монголией, а также киргизов и таджиков из Кыргызстана и Таджикистана. Они следовали по древнему “Шелковому пути” за Аральское и Каспийское моря до реки Дон и Азовского моря, где они вступили в прямой контакт с потомками шведского народа, известного как остготы (до сих пор существует город с таким названием в Швеции).

Эти люди начали свой долгий путь на юг (что отражено в серии датированных археологических находок), и к IV веку нашей эры они поглотили местные скифские народы — аланов или асов — вдоль северного побережья Чёрного моря и до Дуная. В этот период, в 376 году, в эту смесь пришли скифские гунны, которые в свою очередь вытеснили западные ветви остготов и других германских народов и подчиняли соседних остготов. Здесь они сосуществовали, и, согласно некоторым источникам, скифские народы начали использовать немецкий язык в качестве лингва франка того времени.

В этот период появляется лидер по имени Улдин (Один в скандинавской мифологии), который прославился в римском мире, прежде чем исчезнуть с исторической сцены (т.е. перестал упоминаться в трудах классических авторов) в 408 году. Исландские саги сообщают, что народ асов проживал за рекой Дон, а их основное поселение находилось у Кавказских гор, где два брата Одина остались с частью своего народа, пока сам Один начал миграцию на север.

Таким образом, следует ожидать, что в этом регионе найдётся группа людей, соответствующая описанию Снорри. Азербайджанцы (название которых “азер” удивительно похоже на “асов”) — это группа, которая сегодня проживает в горах Азербайджана.

Хотя они смешались с местным ближневосточным населением, что отражено в преобладании гаплогруппы J среди азербайджанцев, в этой популяции всё же присутствует контингент, не похожий на их соседей, который, фактически, носит три азиатские подписи, встречающиеся в Шетланде (норвежской колонии), и эти подписи более схожи между двумя этими северными и южными регионами, чем с любой другой группой между Турцией и Монголией.

Вероятно, что выявленные в этом исследовании гаплогруппы R1a, K и Q происходят из Центральной Азии, родины асерийского R1a, который является модальным для тех, что обнаружены в центральноазиатских популяциях Алтая.

В эпоху, известную как “период переселения народов”, были задокументированы и не задокументированы массовые перемещения людей по огромным территориям Европы, так что германские народы были обнаружены в Италии, Испании и Северной Африке к середине V века.

Предполагается, что, как сообщается в норвежских сагах, записанных Снорри Стурлусоном, Улдин и смешанный сармато-гуннский-германский народ, который его сопровождал, двинулись на север в родные земли остготов. Они вступили в переговоры с Гильфиром, тогдашним королем свеев, вероятно, предложив ему раздел власти, от которого Гильфир не смог бы отказаться, учитывая репутацию гуннов за использование крайнего насилия для достижения своих целей. Это позволило Улдину закрепить земли вокруг озера Меларен в Гамла Уппсала для большинства его народа, хотя он отправил своих сыновей для занятия других территорий, включая Осло-фьорд в Норвегии.

Эта интерпретация истории подтверждается археологическими данными, которые показывают, что в Гамла Уппсала находятся три кургана, приписываемые королям Швеции V века. Погребальные практики, такие как кремация с богатыми погребальными дарами под двадцатифутовыми курганами, соответствуют традициям скифов, с аналогичными захоронениями, датирующимися до рождения Христа, обнаруженными в Алтае.

Кроме того, анализ генетических подписей R1a из четырех мест в Норвегии и пяти в Швеции показывает, что люди, чьи Y-хромосомные ДНК-подписи наиболее близки к Алтайским, найдены в Гамла Уппсала и Вестерботтене в Швеции, а также на севере Норвегии.

Более того, около 30% носителей этой гаплогруппы в норвежских колониях на Шетландских островах и в Исландии имеют R1a-подписи, схожие с теми, что встречаются на севере и юге Норвегии, исторически являвшихся исходными регионами для мигрантов, переселившихся на Шетландские острова и в Исландию во времена викингов.

Эти норвежские подписи, встречающиеся в некоторых частях Швеции и Норвегии, а также в их колониях, не похожи на восточноевропейские, тогда как более крупный компонент R1a в Скандинавии неотличим от восточноевропейского, что указывает на их общее происхождение. Вероятно, что этот восточноевропейский R1a уже присутствовал на всей территории Скандинавии до прибытия азиатских народов в начале V века или был унаследован от остготов, вернувшихся в Скандинавию через 400 лет.

Хотя основной акцент в данном исследовании сделан на Y-хромосомах R1a, именно гаплогруппа Q наиболее четко указывает на иммиграцию азиатов в Скандинавию, так как она редко встречается западнее Центральной Азии. Присутствие Q в Скандинавии, особенно учитывая, что она не встречается в значительных количествах нигде между Россией и Испанией (и лишь на низком уровне на юге в Турции и Венгрии), ясно указывает на миграцию азиатских народов.

Q встречается в Норвегии и её колониях, включая Британию, хотя и на очень низких уровнях. Разумной оценкой для Q в Норвегии будет около 4%, но её распределение неравномерно, и она проявляется только в крупных выборках или в регионах, где за счёт эффекта основателя или генетического дрейфа концентрация Q выше. Та же оценка применима к Исландии и Шетландским островам.

Гаплогруппа K из Азии иногда встречается в образцах из Швеции и Норвегии и была задокументирована на Фарерских островах (норвежской колонии) и Шетландских островах. Большинство азиатских вкладов в Y-хромосомы скандинавов, вероятно, связано с R1a, за которым следует Q, а затем K.

Лучшей оценкой общего процента азиатских Y-хромосом в норвежской популяции будет 4% Q, 1% K и 10% через R1a, что в сумме составляет 15%. Причиной, по которой миграцию людей можно датировать до 793 года, является то, что Q также встречается в колониях, основанных Норвегией в ранний период викингов.

Генетические данные людей подтверждаются также результатами сравнения генетики норвежской фьордской лошади и монгольской лошади, что свидетельствует о том, что мигранты в Скандинавию привезли с собой своих любимых лошадей, ставших основой для современных норвежских пород.

Автор использовал генетические данные, а также историческую, лингвистическую и археологическую информацию для подтверждения описаний Снорри Стурлусона в «Прозе Эдды» и «Хеймскрингле» относительно того, как и когда азиатские народы прибыли в Скандинавию для основания шведских и норвежских королевских династий. Эти данные также поддерживают основные утверждения спорного Тура Хейердала относительно связи между азербайджанцами и скандинавами.

Факты, безусловно, могут говорить сами за себя, но их необходимо поместить в теоретическую основу, которая будет «наилучшим соответствием». Сходящиеся данные, похоже, подтверждают гипотезу, изложенную в данной работе. Если представленные здесь доказательства выдержат проверку временем и внимательным анализом других исследователей, то при обсуждении истории Скандинавии будет необходимо учитывать детали миграции монголо-азербайджанских предков." — Доктор Дэвид К. Фо

Источник: «Генетическая связь викингов с Центральной Азией: Оценка данных Y-хромосомы, археологических, исторических и лингвистических доказательств» — Доктор Дэвид К. Фо

Ссылка: https://www.academia.edu/8910427/The_Genetic_Link_of_the_Viking_Era_Norse_to_Central_Asia_An_Assessment_of_the_Y_Chromosome_DNA_Archaeological_Historical_and_Linguistic_Evidence